Труды Института российской истории. Вып. 10 / Российская академия наук, Институт российской истории; отв. ред. Ю.А. Петров, ред.-коорд. Е.Н. Рудая. М., 2012. 493 с. 31 п.л. 32, 8 уч.-изд. л. 500 экз.

Россия и воссоздание Болгарского государства

Автор
Хевролина Виктория Максимовна

Аннотация

Победы русско-турецкой войны конца XVIII в. вызвали надежды пра­вославных балканских народов на освобождение от османского ига с помощью России, которая рассматривалась как важная опора бал­канской политики, развертывания борьбы за национальную болгарскую церковь. Н.П. Игнатьев добился решения о создании двух автономных провинций, управляемых христианскими губернаторами. В освобожден­ной Болгарии было создано русское гражданское управление, проведены реформы, разработан первый вариант болгарской конституции. Бол­гарское княжество стало центром в борьбе за единую Болгарию.

Ключевые слова
Россия, Болгария, роль русско-турецкой войны в освобождении Болгарии, национальная церковь, разработка конститу­ции, создание болгарских княжеств

Шкала времени – век
XIX XVIII

Библиографическое описание:
Хевролина В.М. Россия и воссоздание Болгарского государства // Труды Института российской истории. Вып. 10 / Российская академия наук, Институт российской истории; отв. ред. Ю.А.Петров, ред.-коорд. Е.Н.Рудая. М., 2012. С. 435-444.

Текст статьи

 

[435]

В.М. Хевролина

РОССИЯ И ВОССОЗДАНИЕ БОЛГАРСКОГО ГОСУДАРСТВА

 

           С начала XVIII в. балканское направление начинает играть за­метную роль во внешней политике России. Это было обусловлено геополитическими интересами Российской империи, стремившейся усилить свое присутствие на Балканах, укрепить позиции на Чер­ном море и в Проливах, а также предотвратить экспансию западных держав в этом регионе. Существенную роль играли задачи экономи­ческого и стратегического порядка, связанные с необходимостью присоединения и освоения плодородных земель Северного Причер­номорья и защиты их от набегов крымских татар.

           Победоносные русско-турецкие войны конца XVIII в. вызвали надежды православных балканских народов (сербов, болгар, греков, молдаван) на освобождение от османского ига с помощью России. Особое значение приобретал факт христианской солидарности, еди­новерия и единоплеменности. Еще Петр I высказал идею возрож­дения государственности балканских народов. В условиях конца XVIII в. эта мысль казалась реализуемой даже не в очень отдаленной перспективе. Она разделялась некоторыми представителями пра­вящих кругов России и российской общественности, а также рядом деятелей балканских земель. Греческий проект Екатерины II в усло­виях 80-х годов XVIII в. был утопичен, но идея создания Греческого и Дакийского государства содержала определенный позитив. Более конкретен был план создания славянского и греческого государств князя А. Чарторыйского (1806)[1].

           [436] В начале XIX в. в связи с усилением национально-освободи­тельного движения на Балканах появился ряд проектов, принад­лежавших как российским, так и балканским деятелям с планами создания славянской федерации под эгидой России. Идея эта осно­вывалась на постулатах единства православного мира, славянской общности и культурной взаимности. В некоторых проектах подчер­кивалась и роль Болгарии. Так, первый директор Царскосельского лицея В.Ф. Малиновский писал:

           «Булгария населена народами единого племени со славянами и сербами. Она составит свою область. Если принять в рассмотрение все разорения и бедствия, какие она одна претерпевает при настоя­щем неустройстве Турецкой империи, то довольно найдется оправ­дания и восприятию каждому народу своей собственной над собой власти»[2] .

           Идея славянской федерации занимала значительное место в идео­логии декабристов, а затем славянофилов. Основными составляющи­ми ее являлись освобождение славянских народов и создание нацио­нальных государственных формирований.

           Осознание важной роли Болгарии в балканской политике России усилилось в связи с русско-турецкими войнами конца ХVIII — нача­ла ХIX в., которые частично велись на болгарской территории и при содействии болгарских добровольческих отрядов. Географическая близость Болгарии к России, наличие у последней отвоеванных у турок незаселенных земель в Северном Причерноморье, наконец, усиление экономического, политического и религиозного гнета по отношению к христианам, в том числе и болгарам, в Османской им­перии способствовали массовому переселенческому движению бол­гар в Россию со второй половины ХVIII в. Этот процесс поощрялся российским правительством, хотя оно не могло предоставить пере­селенцам достаточно приемлемых для них условий проживания. В начале ХIX в. переселение приняло такие размеры, что Россия вы­нуждена была его ограничивать. Тем не менее, десятки тысяч бол­гарских переселенцев обосновались в Крыму, Бессарабии, Новорос­сии. Так, после Бухарестского мира 1812 г. из Болгарии в Россию и в Дунайские княжества переселилось 97 тыс. чел., а после Адриано­польского мирного договора 1829 г. из опасения турецких репрес­сий Болгарию покинуло 130—140 тыс. чел.[3] Значительное коли­чество болгар переселилось в Россию и после Крымской войны. На юге России возникла влиятельная болгарская диаспора с центром в Одессе, имевшая обширные связи в российских политических, общественных и торговых кругах. Переселенцы сохранили тесные контакты с родиной и оказывали помощь развитию национально-[437]освободительного движения в Болгарии. Болгарские общественные деятели, живущие в России, пропагандировали идеи болгарского освобождения и создания Болгарского государства. Все это обусло­вило повышенное внимание к болгарскому вопросу как в правящих, так и в общественных кругах России и особенно в прессе и даже ли­тературе (И.С. Тургенев «Накануне»).

           Россия рассматривала Болгарию как важную опору своей бал­канской политики, особенно после поражения в Крымской войне. Усилению внимания к Болгарии способствовал ряд факторов: про­западная позиция правящих кругов Сербии и Дунайских княжеств, содействие болгарских добровольческих отрядов русской армии в период Крымской войны, развитие партизанского движения в са­мой Болгарии после войны, активизация болгарской диаспоры. Не­маловажную роль сыграло развертывание острой борьбы в Болгарии за создание самостоятельной болгарской церкви. Как справедливо считали сами болгары, создание болгарской церкви, отделение ее от Константинопольской патриархии явится первым шагом к образо­ванию болгарской государственности. В болгарском церковном во­просе у российских правящих кругов не было единства. С одной сто­роны, они поддерживали борьбу болгар за создание самостоятельной церкви, с другой — стремились к сохранению целостности право­славной церкви в Османской империи, воплощаемой Константи­нопольской патриархией, которая была мощным фактором влияния России в Османской империи. После некоторых колебаний Петер­бургом был сделан выбор в пользу болгар. Фактически патриархия уже давно «кормилась» из рук Порты, а болгарское освободительное движение расшатывало Османскую империю вкупе с борьбой про­тив нее других балканских христианских народов.

           Российский посол в Константинополе Н.П. Игнатьев убедил Порту создать Болгарский экзархат (1870), включавший епархии с большинством болгарского населения. Поскольку болгарские хри­стианские церковные общины имели известную самостоятельность в делах религии, народного образования и культуры, то создание Бол­гарского экзархата способствовало появлению начал национально­культурной автономии в Болгарии. Епархии, включенные в экзархат, составили костяк будущего Болгарского государства. Это была пер­вая победа на пути его создания, и ее удалось одержать с помощью России.

           Рост национально-освободительного движения на Балканах, вы­звавший Восточный кризис 70-х годов, заставил Европу принять какие-то меры в защиту христиан. На Константинопольской кон­ференции послов европейских держав (декабрь 1876 — январь 1877), [438] созванной для урегулирования Восточного кризиса, Н.П. Игнатьеву удалось добиться принятия решения о создании двух болгарских ав­тономных провинций — западной и восточной, управляемых хрис­тианскими губернаторами. При этом территория этих провинций была довольно обширной и простиралась от Черного до Эгейского морей и Родопских гор.

           Непринятие Портой решений конференции привело в итоге к объявлению Россией войны Турции. В манифесте Александра II от 12 апреля 1877 г. об объявлении войны говорилось, что ее цель — улучшить положение балканских христиан — Боснии, Герцеговины и Болгарии, создать автономное Болгарское государство. Ведущими задачами войны были освобождение Болгарии, предоставление не­зависимости Румынии, Сербии и Черногории.

           Россия считала своей задачей не только освобождение Болгарии, но и содействие в формировании ее государственности. В проектах организации Болгарии, представленных Н.П. Игнатьевым на Кон­стантинопольской конференции, содержались планы ее будуще­го государственного устройства: создание высших органов власти, местного самоуправления, судебных учреждений, финансовых орга­нов, организации милиции, народного образования и др.[4] Эти про­граммы были разработаны на основе предложений болгарского на­селения.

           В ноябре 1876 г. при главнокомандующем была введена долж­ность заведующего гражданскими делами, которую занял князь В.А. Черкасский, участник подготовки крестьянской реформы в России и Польше, умеренный либерал по своим взглядам.

           Перед переходом русской армией Дуная царь обратился к бол­гарскому народу, заявив, что задача России — создавать, а не разру­шать, что вместо османского произвола в Болгарии будут водворены справедливость, право и порядок, а турецкие власти будут заменены правильным управлением с участием местного населения[5]. Оста­вив старое административно-территориальное деление — санджа­ки (губернии), нахии (округа) и казы (уезды), русское гражданское управление во главе с Черкасским существенно изменило содержа­ние деятельности аппарата. Основное внимание было обращено на создание и работу местных органов в уездах — административных советов (муниципалитетов), члены которых частично назначались, а частично избирались населением. Руководящие должности в сан­джаках и округах заняли русские генералы и офицеры. Так, сразу же губернаторами были назначены Столыпин, Домонтович, Вельями­нов, Золотарев, Анучин и другие генералы. В русском гражданском управлении активно работала и верхушка болгарской буржуазной [439] интеллигенции, также занимавшая руководящие должности (Ге­ров, Начович, Бурмов, Балабанов, Греков, П. Каравелов, Крстович, бр. Цанковы и др.). Многие впоследствии стали членами болгарско­го правительства.

           К созданию гражданской администрации в Болгарии Россия тщательно готовилась. Она стремилась сформировать основы бол­гарской государственности как можно скорее с тем, чтобы избежать хаоса в стране и поставить Европу перед фактом создания единой Болгарии, ибо вопрос о ее единстве вызывал протесты Лондона и Вены. В самом начале войны Черкасским была создана комиссия, подготовившая 6 выпусков «Материалов для изучения Болгарии» со статистическими сведениями о населении каждого санджака, зе­мельной собственности и др. Эти материалы использовались в дея­тельности временной русской администрации.

           Следует особо подчеркнуть, что с началом войны российские консулы в Болгарии (Сорокин, Белоцерковец, Юзефович, Геров и др.) были распределены по военным корпусам с тем, чтобы сразу по­сле переправы их через Дунай «вводить самоуправление, обезоружи­вать мусульман и обеспечить спокойствие края»[6].

           К февралю 1878 г., т.е. к окончанию военных действий в Болга­рии, было образовано 8 санджаков (губерний) и 56 округов в них, где было введено гражданское управление[7]. Деятельность губернаторов и начальников округов регламентировалась специальными инструк­циями, публикуемыми в «Сборнике официальных распоряжений и документов по Болгарскому краю». В работе управления активно участвовало и само болгарское население.

           Первоочередной задачей русское управление считало наведение охраны и порядка, для чего в каждый округ были назначены штаб­офицеры, военно-полицейская стража создавалась из местных жи­телей. Не менее важно было создать из болгар боеспособные во­инские части — в помощь русской армии формировались дружины болгарского ополчения под началом русских офицеров. Основой вновь создаваемого болгарского войска являлись те дружины, кото­рые были сформированы еще до войны и участвовали в первых боях. Были созданы военное училище и военно-полевые суды. Кроме войска создавалась народная милиция.

           Гражданским управлением были проведены реформы — финан­совая (учреждено казначейство), налоговая (отменены военный на­лог и десятина, вместо которой был введен поземельный налог), в основном же большинство старых налогов было сохранено. Вместо конной почты устроен почтовый телеграф. На европейский лад ор­ганизовано судебное дело. В связи с сокращением мусульманского [440] населения многие мечети были переоборудованы под православные церкви, существенные улучшения были внесены в дорожное дело, здравоохранение, народное образование. Русская гражданская ад­министрация сыграла большую роль в решении земельного вопроса, передав земли бежавших турок болгарскому крестьянству (цирку­ляр В.А. Черкасского от 4 ноября 1877)[8]. Передача земель болгарам знаменовала собой аграрный переворот, способствовала созданию в Болгарии класса свободных земельных собственников.

           В целом русская гражданская администрация за недолгое время своего существования проделала огромную работу по созданию ап­парата управления и налаживанию мирной жизни в стране.

           Характерно, что государственное строительство в Болгарии нача­лось с местных органов власти, ибо первые преобразования делались в ходе войны, а высшие и центральные власти могли быть созданы лишь после официального провозглашения Болгарии государством.

           Сан-Стефанский мирный договор от 3 марта 1878 г. подвел итоги начального этапа создания болгарской государственности. В отличие от решений Константинопольской конференции договор предусмат­ривал создание единого Болгарского государства (автономного) в гра­ницах, признанных конференцией. Однако яростное сопротивление Турции, Великобритании и Австро-Венгрии, требовавших пересмо­тра договора, обусловило раздел Болгарии на автономное княжество и провинцию Восточную Румелию (в составе Османской империи), которой была дана лишь административная автономия. Но борьба за воссоздание болгарской государственности продолжалась.

           Теперь стояла задача создания конституции для княжества и фор­мирования высших и центральных органов власти, что надо было сделать до июня 1879 г., ибо эта дата была определена Берлинским конгрессом как время ухода русских войск из Болгарии. Уже в сен­тябре 1878 г. зав. судебным отделом гражданского управления извест­ным российским юристом Лукьяновым был разработан первый вари­ант Органического устава для Болгарского княжества (конституция). За образец были взяты конституции Сербии и Румынии. Высшим ор­ганом должно было являться Народное собрание, состоящее из но­таблей (именитых людей) и лиц высшей администрации (120 чел.), а также выборных от населения (99 чел.). Однако на совещании у Александра II в ноябре 1878 г. лукьяновский проект подвергся серьез­ной критике со стороны известного либерального юриста Градовско­го. Исследовательница вопроса И.В. Козьменко, внимательно изу­чив протокол этого совещания, установила, что именно Градовский выступил против включения в собрание нотаблей. Он считал, что конституция Болгарии должна быть более либеральна, что сделает [441] привлекательнее Россию в глазах болгарского народа и будет способ­ствовать скорейшему объединению Болгарии и Румелии. По требо­ванию Градовского были включены такие статьи, как прямые выбо­ры (1 депутат от 20 тыс. чел.), что увеличило количество делегатов от населения и уменьшило представителей администрации. Градовский добился включения статьи о свободе печати без предварительного надзора, статьи о праве ассоциаций, собраний, союзов без предвари­тельного разрешения[9]. Княжество было объявлено наследственной монархией с народным представительством, что ограничивало власть князя. С Турцией оно было связано только уплатой дани. В качестве высших и центральных органов создавались Государственный совет, Совет министров, министерства. Для решения важнейших дел (на­пример, выбор князя, изменение конституции) собиралось Великое народное собрание. Все это делало конституцию Болгарии одной из самых либеральных в Европе. Надо сказать, что добавления Градов­ского вызвали сильные протесты со стороны консервативных деяте­лей. Лобанов-Ростовский, Гирс отчаянно возражали против статей о свободе печати и праве ассоциаций, но эти статьи были поддержаны Горчаковым, Милютиным, Урусовым. Конституция была принята с поправками Градовского в апреле 1879 г. на Тырновском учредитель­ном собрании, которое еще больше усилило ее демократические чер­ты (например, статья о приобретении свободы каждым несвободным человеком, вступившим на территорию Болгарии и др.). 17 апреля был избран болгарский князь А. Баттенберг, который вскоре стал до­биваться отмены конституции, что и случилось в 1881 г.

           В России принятие Тырновской конституции было встречено одобрительно, в особенности либеральными кругами. В услови­ях либерально-конституционного движения в стране после войны общество надеялось, что и в России будет введена конституция. Ряд земств (Тверское, Черниговское) направили Александру II адре­са с просьбой ввести в России конституцию наподобие болгарской. Результатом была ссылка смелых земцев. Последний факт свиде­тельствует о том, что русское правительство пошло на введение в Болгарии конституционного правления вынужденно. Приходи­лось учитывать существование конституций в соседних балканских странах, свободолюбивые традиции самих болгар, наличие консти­туционного движения в России, наконец, показать Европе, что в освобожденных Россией странах последняя следует либеральным началам. Немаловажную роль сыграло и стремление ограничить власть князя, на лояльность которого Россия не могла надеяться.

           Одновременно России пришлось решать и другую задачу — соз­дание государственности Восточной Румелии. Последняя должна [442] была управляться по решению Берлинского конгресса христианским губернатором, а разработка принципов управления была поручена Европейской комиссии по организации Восточной Румелии, состо­явшей из представителей европейских держав.

           На этом этапе перед Россией стояла задача выработки Органи­ческого статуса для этой провинции таким образом, чтобы исклю­чить угрозу иностранной интервенции со стороны Турции и макси­мально приблизить устройство провинции к принципам устройства княжества с тем, чтобы облегчить их скорое объединение, в котором никто не сомневался.

           Россия рассматривала Болгарское княжество как объединитель­ный центр в дальнейшей борьбе за единую Болгарию. Задача ослож­нялась тем, что русской администрации приходилось в Румелии ра­ботать под контролем Европейской комиссии, стремившейся вернуть Румелию в состав Османской империи. Вдоль всей границы стояли турецкие гарнизоны, готовые в любой момент вторгнуться в Юж­ную Болгарию, когда русские войска уйдут. Ввиду протестов России против турецких гарнизонов Европой был выдвинут план смешан­ной турецко-европейской оккупации. Надо было как можно скорее сформировать управление по типу существовавшего в княжестве, а также оградить аппетиты Европейской комиссии, желавшей контро­лировать и захватить финансы провинции. Российские представите­ли в комиссии А.Н. Церетелев и А.А. Шепелев добились скорейшего составления Органического регламента (устава) области, который утвердил ее автономию. Принятый 14 апреля 1879 г. устав по сути представлял собой конституцию Южной Болгарии. Он создавал пред­посылки для ее объединения с княжеством, ибо управление и адми­нистрация были созданы по одному типу. Россия настояла также на выдвижении на пост генерал-губернатора провинции болгарина Але­ко Богориди. По ее требованию туркам пришлось отказаться от сме­шанной оккупации и снять свои гарнизоны по границам Румелии. Большую роль во всем этом сыграли усилия России по созданию в области собственного войска. По призыву администрации население собрало массу оружия на полях недавних сражений. Была создана на­родная милиция, а население в массовом порядке стало обучаться во­енному делу. В столице области Пловдиве открылась военная школа. Работой по созданию воинских частей руководил генерал-лейтенант А.Д. Столыпин, инструкторами были русские офицеры и солдаты. В обучении населения военному делу принимал участие М.Д. Ско­белев. В Южную Болгарию были отправлены из Действующей армии офицеры-болгары. Для подкрепления войску были созданы так на­зываемые гимнастические общества, где население обучалось воен[443]ному делу под руководством русских офицеров и солдат. В г. Сливен, например, число членов общества достигало 1 тыс. чел. Посмотреть на ученья собирался весь город. «Нам надо приготовиться на всякий случай, — говорили болгары. — Мы покойны, пока русские войска здесь, а уйдут они — Бог знает, что нас ожидает»[10].

           Активно действовала и российская дипломатия. Лично Горчако­вым были предприняты огромные усилия по сохранению гарантии административной автономии Южной Болгарии. В переговорах с английским послом в Петерберге Ф. Дюфферином Горчаков проте­стовал против смешанной оккупации области. Усилия русской ди­пломатии и создание значительных боевых сил с помощью русских офицеров сыграли свою роль. Англия и Турция вынуждены были гарантировать автономию области[11]. Об этом торжественно заявил населению генерал Н.Н. Обручев 25 апреля 1879 г.: «Порта сдержит регулярные свои силы; против вторжения же башибузуков у вас есть оружие; на то оно вам дано, чтоб вы могли защищать от злодеев ваши дома, ваших жен и детей и чтоб в вашей стране не могли уже повторяться те ужасы, от которых она страдала в течение многих ве­ков. Отныне ваше положение прочно, пользуйтесь его благами без всяких опасений, благодарите за них творца, благодарите русский народ и храните навсегда неизгладимую благодарность к великому царю-освободителю»[12].

           В мае 1879 г. русское гражданское управление в Восточной Ру­мелии было ликвидировано, область поступала под управление генерал-губернатора А. Богориди. В июне 1879 г. русские войска по­кинули Болгарию, а в начале июля — Восточную Румелию.

           Таким образом правительство и дипломатия России отчасти ней­трализовали тяжелые для Болгарии условия Берлинского конгрес­са. Обе ее части получили конституции, что означало воссоздание болгарской государственности, буржуазной по своему характеру. Обе части Болгарии получили международное признание в ка­честве автономных государственных образований (политического и административного). Одновременно были созданы предпосылки для слияния их в единое государство, что и произошло в 1885 г. Вос­становление османской власти в Болгарии уже было невозможно. Особо следует отметить роль России в разработке положений Тыр­новской конституции, именно последняя стала главным актом, сви­детельствующим о легитимности государства.

           После Сан-Стефанского мира Россия, вопреки желанию Запада, последовательно осуществляла линию на соединение двух Болгарий, опираясь при этом на население и болгарские буржуазные круги и учитывая их стремления. Никакой другой позиции она не могла за[444]нять, если хотела сохранить свое влияние. Она вынуждена была при­знать условия Берлинского трактата, но при этом стремилась всеми силами обеспечить дальнейшее национально-государственное раз­витие Болгарии.

           Роль России в воссоздании Болгарского национального государ­ства определялась, прежде всего, ее собственными государственны­ми интересами. Геополитические задачи России на Балканах можно было решить только при содействии балканских народов и возрож­дении их государственности. Российскую политику на Западе непра­вомерно обвиняли в стремлении к захватам, а в России многие счи­тали ее альтруистической. В действительности в своей подавляющей части она исходила из реальных интересов обеих сторон, которые на данном отрезке времени совпадали.

 

           [444] СНОСКИ оригинального текста