К истории калужско-бежецкого удела в начале ХVI века

Автор
Кистерев С.Н.

Аннотация

Ключевые слова

Шкала времени – век
XVI

Библиографическое описание:
Кистерев С.Н. К истории калужско-бежецкого удела в начале ХVI века // Исследования по источниковедению истории СССР дооктябрьского периода: сборник статей / Академия наук СССР, Институт истории СССР; отв. ред. Тартаковский А.Г. М., 1990. С. 16-20.

Текст статьи

[16]

С.Н. Кистерев

К ИСТОРИИ КАЛУЖСКО-БЕЖЕЦКОГО УДЕЛА  В НАЧАЛЕ XVI ВЕКА

          Границы удела князя Семена, четвертого сына Ивана III и Софьи Палеолог, первоначально были обозначены в духовной его отца, согласно которой он должен был получить во владение Бежецкий Верх, Калугу и Козельск[1]. Перед кончиной Иван Васильевич подтвердил свое распоряжение, поручив младших сыновей попечительству наследника великокняжеского престола: "Сына своего Семиона да Андрея дасть на руки брату их великому князю Василию и повеле им дати уделы"[2]. Однако новый московский властитель не спешил с исполнением воли отошедшего в мир иной. С.М. Каштанов считает, что удел князя Семена Ивановича был создан только в 1509 году, поскольку именно к январю этого года относятся первая жалованная грамота князя Семена[3]. Данное суждение неточно. В Пространной редакции Разрядов под 7015 г. содержится запись: "Того же году из удела от князя Семена Ивановича посылоны были воеводы в Белев Василей Тимофеевич Юрлов Плещеев да князь Олександр Васильевич Кашин, да Булгак Денисьев". После этого следует известие 7016 г.[4], что позволяет датировать образование Калужско-Бежецкого удела не позднее августа 1507 г. Указавший на этот факт А.А. Зимин замечает: "Впрочем, власть князя Семена была больше номинальна, чем реальна"[5]. Той же точки зрения относительно периода 1509-1511 гг. придерживается С.М. Каштанов, предположивший также, что в конце 1509 г. князь Семен Иванович был отозван из Калуги в Москву[6]. Подтверждение своей гипотезы о номинальности власти калужского князя оба автора усматривают в том, что судебные дела в Бежецком Верхе в эти годы разбирает "великокняжеский вельможа" князь Василий Иванович Голенин. Необходимо однако заметить, что В.И. Голенин вершит суд не в качестве представителя великого князя, а "по княже Семенову слову Ивановича", как прямо говорится в документах, и докладывает о суде "государю своему" князю Семену[7]. На данное обстоятельство обратил внимание А.А. Зимин, который, анализируя правую грамоту [17] Троице-Сергиеву монастырю, писал в одной из своих последних работ: "Должно ли означать это последнее известие о Голенине, что в конце своей деятельности он перешел в удел, сказать трудно"[8], т.е. тем самым признал, что судебная деятельность князя В.И. Голенина в Бежецком Верхе не является доказательством номинальности власти князя Семена Ивановича на землях его удела.

          Должно заметить, что указанная А.А. Зиминым правая грамота Троице-Сергиеву монастырю не содержит последнего известия о князе Голенине, из ее текста следует, что спорящим сторонам был первоначально назначен срок стать перед князем Семеном Ивановичем на докладе на Рождество Христово, а вторично ‒ "на середохрестье", приходящееся на 7 марта 1510 г., судебное же разбирательство происходило спустя четыре недели, т.е. уже в начале апреля, коим вероятно и необходимо датировать документ, а не 1509/10 г., как это сделано в издании. В то же время имеется другая правая грамота, относящаяся и маю 1510 г., в которой князь В.И. Голенин также назван судьей Семена Ивановича[9].

          Нельзя согласиться и с предположением С.М. Каштанова об отзыве Семена Ивановича в конце 1509 г. из Калуги в Москву. Из правой грамоты Троице-Сергиеву монастырю известно, что доклад суда не мог произойти 25 декабря 1509 г. в Москве, т.к. в то время князю Семену "дела зашли иные"[10]. Скорее всего в это время князь еще находился в Калуге, куда был отправлен Василием III на время поездки последнего в Новгород и Псков[11].

          Нет никаких оснований, на наш взгляд, говорить о номинальности прав Семена Ивановича в Калужско-Бежецком уделе в 1509-1511 гг. Уже упоминалось о жалованной грамоте Троице- Сергиеву монастырю на владения в Бежецком Верхе. К 1509 г. относятся известия о деятельности Ивана Данилова и Третьяка Лызлова ‒ "писцы княж Семена Ивановича, ... описали весь Бежитцкой Верх"[12]. Судебные дела в Бежецком Верхе докладываются ему как "государю". В царском архиве сохранились списки с докончальных грамот Семена Ивановича с великим князем[13].

          [18] В 1511 г. князь Семен Иванович попытался бежать в Литву, однако был задержан и прощен лишь благодаря печалованию митрополита Симона и братьев великого князя, который тем не менее "людей его и бояр и детей боярских всех переменил"[14]. В настоящий момент не представляется возможным сколько-нибудь достоверно определить истинные причины, побудившие калужского князя к совершению столь рискованного шага.

          Попытка отъезда в Литву обернулась для Семена Ивановича не только сменой лиц его окружения. После 1511 г. нет ни одного упоминания о какой-либо его самостоятельной политической или военной деятельности. С этого времени он постоянно находится в Москве или сопровождает великого князя в его походах и разъездах[15]. В 1512 г. нападение татар на окраины Русского государства из Козельска и Калуги отражал князь Иван Михайлович Воротынский, удельный же князь при этом даже не упоминается[16].

          С.М.Каштанов, опираясь на факт выдачи великим князем Василием Ивановичем Московскому Богоявленскому монастырю жалованной грамоты на владения в Бежецком Верхе, датируемой 30 декабря 1511 г., сделал вывод об изъятии у князя Семена Ивановича бежецкой половины его удела[17].

          В настоящее время имеется возможность утверждать, что удел князя Семена Ивановича был полностью ликвидирован еще при его жизни. В рукописи ГИМ, Син.755, содержащей текст Жития Григория Омиритского, на л. 280 имеется надпись: "В лето 7025 написана бысть сия книга рекомы Григорие Амиритскыи в обители пречистыя богородица Иосифова монастыря при благоверном и христолюбивом великом князи Василие Ивановиче всея Руси самодръжца и при братиах его иже суть княжили тогда на своих вотчинах князь Юрьи Иванович в Дьмитрове, а князь Дмитрий Иванович на Угличе, а князь Симеон Иванович тогды на Москве, поне свел князь великий с его уделу, да жил на Москве и до смерти. А князь Андрей Иванович тогда еще не на уделе..."[18]. Данная запись не только подтверждает вывод С.М. Каштанова о конфискации у Семена Ивановича после попытки бегства в Литву Бежецкого Верха, но и дает возможность говорить о полной ликвидации его удела, не называя однако точной даты этого события.

          [19] В установлении точной даты нам может помочь обнаруженный в столбцах Поместного приказа ЦГАДА список жалованной грамоты царя Михаила Федоровича Воротынскому Спасскому монастырю, датированной 20 октября 1626 г., в которой, в частности говорится: "...A в Приказе Сыскных дел боярину нашему князю Борису Михайловичу Лыкову да дьяку нашему Семену Бредихину стряпчеи отца нашего великого государя святейшего патриарха Филарета Никитича Московского и всеа Русии Кер Патрекеев подал подписную челобитную, а в челобитной их написано нашего жалованья у всемилостиваго Спаса вотчины старинные, и на те де у них вотчины жалованные грамоты прежних государей царей и великих князей всеа Русии ветхи, и нам бы их пожаловати, велети те жаловалные грамоты переписати вновь на наше государьское имя, а на челобитной их помета думного диака нашего Федора Лихачева.

          Пожаловали мы, велели у них старых жалованных грамот взяв досмотрети и дати им нашу государьскую жаловальную новую грамоту по нашему государьскому по новому Уложенью.

          Да положил Кер Патрекеев в Приказе Сыскных дел восмь грамот, три грамоты великого князя Василья Ивановича всеа Русии лета 7019 и 20-го, а в тех грамотах написано их монастырька вотчина в Воротынском уезде сельцо Орюшково да в Колужском уезде в Городцком стану деревня Шербово Поляна, деревня Жебино, деревня Дедова Поляна, деревня Кузлова да их же плесо монастырьское на реке на Оке под их землями, да их же рвы монастырские на нашей земле на речке на Выроце, а велено им то плесо ловить и рвы копать по старине, да в Козельском уезде в Людемском стану деревня Фроловичи; да две грамоты великого князя Ивана Васильевича всеа Русии 43 и 56 году, одна несудимая, а другая лготная на те же деревни, которые в грамотах великого князя Василья Ивановича всеа Русии имяны писаны…"[19].

          Исходя из упоминания в приведенном тексте жалованных грамот Василия III и предполагая, что именно к ним относится наиболее поздняя дата 7020 г., мы можем датировать ликвидацию Калужского удела периодом между 1 сентября 1511 г. и 31 августа 1512 г. Однако, сопоставив датировку этих грамот с фактом распоряжения великого князя Василия Ивановича в Бе[20]жецком Вepxe в декабре 1511 г., мы можем утверждать, что конфискация Калуги и Козельска у удельного князя произошла осенью ‒ в начале зимы 1511 г., в результате чего Семен Иванович именно с этого времени был лишен возможности сколько-нибудь существенным образом влиять на развитие политических событий второго десятилетия ХVI века.

          [20] ПРИМЕЧАНИЯ оригинального текста