Судебно-следственные дела как источник изучения купечества

Автор
Ефремова Елена Николаевна

Аннотация

Ключевые слова

Шкала времени – век
XIX XVIII

Библиографическое описание:
Ефремова Е.Н. Судебно-следственные дела как источник изучения купечества // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.): сборник статей / Российская академия наук, Институт российской истории; отв. ред. А.И.Аксенов. М., 2003. С. 178-192.

Текст статьи

[178]

Ефремова Е.Н.

СУДЕБНО-СЛЕДСТВЕННЫЕ ДЕЛА КАК ИСТОЧНИК ИЗУЧЕНИЯ КУПЕЧЕСТВА

           Судебно-следственные дела занимают важное место среди источников, позволяющих изучать различные стороны жизни городского общества и купеческого сословия в частности.

           Наибольший интерес отечественных историков до недавнего времени привлекали cудебно-следственные материалы политических процессов. Более других были изучены материалы по делу декабристов. Они послужили главным источником для монографий по истории декабристского движения В.Л.Довнар-Запольского, В.И.Семевского, Н.М.Дружинина, М.В.Нечкиной и других авторов. Интерес же к судебно-следственным делам купечества возник сравнительно недавно. Материалы судопроизводства стали привлекаться для изучения предпринимательской деятельности и внутрисемейных отношений купечества. Однако, работ, написанных на основе этого источника, весьма немного. На необходимость интенсификации изучения судебно-следственных дел купечества, а также актового материала и источников личного происхождения указывает Н.В.Середа[1].

           Предметом данного исследования выступают судебно-следственные дела Новоторжского[2] магистрата. Магистрат являлся судебно-административным органом городского самоуправления. В его компетенцию входило производство суда как по гражданским, так и по уголовным делам. Апелляционными инстанциями для пересмотра дел, решенных в магистратах, являлись губернский магистрат[3], палаты уголовного и гражданского суда, Сенат.

           В архивном фонде Новоторжского магистрата[4] имеется свыше 6,5 тыс. единиц хранения за период 1775-1866 гг. Значительную часть фонда составляют судебно-следственные дела горожан. В данной статье мы рассмотрим дела, связанные с судебными тяжбами купцов Вешняковых. В делопроизводственной документации Новоторжского ма[179]гистрата нами выявлено 45 судебно-следственных дел, в которых фигурирует данная фамилия.

           Сведения о деятельности Вешняковых конца XVII – начала XVIII в. имеются в работах М.Я.Волкова[5] и А.В.Демкина[6]. Известно, что Вешняковы являлись богатейшими торговыми людьми Торжка. Вначале они не выделялись среди массы оптовиков. Иван Андреевич Вешняков в 60-80‑х годах XVII в. торговал солью в Вязьме, Торжке, Твери на 30-80 руб. Но уже в 1696 году он повез в Москву через Новгород и Торжок «из-за свойского рубежа» 230 голов сахара чистым весом в 20 пудов[7]. В начале XVIII в. Иван Андреевич Вешняков с сыном Василием поставляли огромные партии пеньки в Архангельск. Так, в 1710 г. вместе с А.Ф.Кочеровым и М.Е.Чернышевым они продали на архангельской ярмарке товаров на 22000 руб., в том числе пеньки на 11600 руб. и юфти на 7200 руб., и приобрели здесь же западноевропейских товаров на 12200 руб.[8] В 1721 г. внук Ивана Андреевича – Андрей Васильевич Вешняков поставил в Архангельск 3306 пудов пеньки[9]. Большое количество товаров он отправлял в Санкт-Петербург. Известно, что для перевозок по Вышневолоцкому водному пути своих товаров Андрей Васильевич ежегодно использовал по 3 барки[10]. В сказках 1723 г. он причислен к первостатейному купечеству с самым большим в Торжке капиталом в 1000 руб.[11]

           Вешняковы конца XVIII – первой половины XIX в. не выделялись среди новоторжского купечества формами своей предпринимательской деятельности. Представители данного рода вели характерную для большинства купечества Торжка оптовую торговлю хлебом с Санкт-Петербургом, владели промышленными предприятиями, связанными с обработкой хлеба. В указанный период Вешняковы уже не занимали столь высокого положения среди купечества Торжка. Многие из них разорились и перешли в мещанство.

           Выявленные в фонде Новоторжского магистрата дела Вешняковых охватывают период 1783-1858 гг. и представляют собой делопроизводственные материалы уголовных и гражданских разбирательств. Подавляющее большинство дел связано с защитой гражданских прав горожан (39 дел) и только 6 дел являются материалами уголовных процессов.

           [180] Среди гражданских дел, по которым проходят представители рода Вешняковых, преобладают «дела должников для безопасности заимодавцев» (22 дела), т.е. дела, связанные с удовлетворением денежных претензий. К числу таковых следует отнести вексельные дела, заводившиеся в случае неуплаты денег, взятых под вексель, и дела о долгах. Однако, как правило, начавшись с единичного иска, многие вексельные дела перерастали в долговые, т.е. связанные с удовлетворением ряда денежных претензий, поступивших от разных лиц (претензии по векселям, заемным письмам и другим долговым обязательствам). Вторую по величине группу (17 дел) составляют «дела об имениях». Сюда относятся дела о выделе указной части из наследственного имения (движимое и недвижимое имущество, деньги, долговые расписки и т.п.) – 11 дел и дела, связанные с имущественными спорами Вешняковых с горожанами, не являвшимися их родственниками, – 6 дел. Среди последних преобладают земельные тяжбы.

           Среди преступных действий, послуживших причиной для начала заведения уголовных дел на Вешняковых, можно назвать: дачу разноречивых показаний, клевету на кредиторов, недопущение к описи имения, ложное наименование себя купцом. В отличие от гражданского судопроизводства, которое имеет дело преимущественно с правами материальными и может начаться по инициативе частного лица, объектом суждения в уголовном процессе является человек, преступивший закон. При этом уголовное дело, как правило, начинается по воле учреждения, а не индивидуума.

           Любое судебно-следственное дело необходимо рассматривать как некий комплекс документов, состав которых будет различным в каждом конкретном случае. Во внутренней структуре подобного рода дел можно выделить три основные части: 1) инициативный документ, послуживший началом дела; 2) делопроизводственная документация, образовавшаяся в результате проведения предварительного следствия или мероприятий, направленных на исполнение решения вышестоящей инстанции; 3) вынесение магистратом решительного определения по делу или отчет об исполнении указа вышестоящего учреждения.

           Делопроизводственный комплекс открывает инициативный документ, послуживший началом дела и показываю[181]щий, кто являлся его инициатором. Согласно Учреждению для управления губерний, городовой магистрат мог приступить к рассмотрению дела только по получении жалобы или иска от частного лица или сообщения от учреждения[12]. Таким образом, выделяется два возможных инициатора судопроизводства – частное лицо и учреждение. Это деление прослеживается и по документам судебно-следственных дел Вешняковых.

           Среди частных инициативных документов выделяются челобитные[13], прошения, объявления. По сути все эти документы являются исковыми заявлениями и связаны либо с денежными, либо с имущественными претензиями истца к ответчику. Челобитная и прошение составлялись на имя Е.И.В. и состояли из трех частей. В первой части указывался предмет иска: «Должным мне состоит новоторжский купец Александр Васильевич Вешняков по векселю, писанному прошлого 1806 года января 1 дня сроком в год суммою в 500 руб. и протестованному сего 1807 года января 10 числа почему и прошу...» Во второй части излагалась суть просьбы и называлось учреждение, на чье рассмотрение подавалось прошение: «Дабы повелено было сие мое прошение в Новоторжский городовой магистрат принять и с векселедавца Вешнякова взыскать и меня удовольствовать»[14]. Заключительная часть прошения включала в себя подписи заявителей и составителей документа.

           Объявление же являлось более простой формой прошения, состояло из одной части и напрямую было адресовано учреждению, которое должно было рассматривать данное дело.

           Дело могло начаться и по инициативе учреждения. В данном случае выделяются две причины передачи дела в магистрат: 1) дело требовало решения вопроса, подведомственного юрисдикции магистрата (в этом случае бумаги передавались для рассмотрения и вынесения решения), 2) дело передавалось для исполнения решения вышестоящей судебной инстанции по апелляционной жалобе на решение магистрата.

           При передачи дела на рассмотрение магистрата в качестве инициативного документа выступают: 1) указы губернского правления как высшего органа управления губернией, на рассмотрение которого было подано дело, оказавшееся «не [182] бесспорно и некоторому сомнению подлежаще»[15]; 2) сообщения или отношения равных между собой учреждений: городничего, нижнего земского суда, уездного суда, сиротского суда; 3) доношения из учреждения, подведомственного магистрату, – например, конкурса, учрежденного по долговым претензиям.

           В сообщении (отношении, доношении) излагалось существо дела и перечислялись следственные мероприятия, уже проведенные учреждением, передающим дело. Например, в сообщении Новоторжского городничего в городовой магистрат указано: «Июля 15 числа 1807 г. в поданном на мое имя прошении новоторжский купец А.Е.Тавлеев прописывает, что застал мещанина В.М.Вешнякова, убирающим хлеб с его, Тавлеева, земли в пустоши Реткиной, а потому и просил поступить с Вешняковым по законам. Вследствие чего отобрано мною у Вешнякова показание, в коем он изъяснил, что хлеб убирал на своей земле в пустоши Карповище на которую и крепость имеет»[16]. Далее в сообщении указывалось, какие документы препровождаются в магистрат для рассмотрения. В данном случае это: прошение А.Е.Тавлеева, показание В.М.Вешнякова и крепость на землю.

           При передаче дела из вышестоящей судебной инстанции (губернский магистрат, палаты уголовного и гражданского суда, 2‑й и 5‑й департаменты Сената), в качестве инициативного документа выступал указ этого учреждения. Указ, в котором излагалось постановление, принятое при рассмотрении апелляционной жалобы[17], направлялся на исполнение в городовой магистрат. В качестве приложения к инициативному документу в данном случае выступает опись бумаг дела или само дело, производившееся в магистрате и переданное в вышестоящее учреждение для производства апелляционного рассмотрения. Заключительным документом этой части дела является отпуск рапорта магистрата о получении указа.

           Таким образом, инициативный документ не только называет возбудившего дело человека или учреждение, но и определяет дальнейшее производство этого дела – рассмотрение и решение тяжбы в магистрате или исполнение решения апелляционной инстанции. При этом в качестве приложения к инициативному документу может выступать документация, [183] образовавшаяся при производстве дела в другом учреждении, или отпуск с дела магистрата, переданного ранее для рассмотрения в апелляционную инстанцию. Процесс можно было считать начавшимся после вынесения журнальной резолюции магистрата о принятии инициативных документов к производству.

           Основная часть судебно-следственных дел связана с проведением следственных мероприятий, которые сопровождались разного рода перепиской, сбором показаний и документальных свидетельств. В «производственной» части судебно-следственного дела можно выделить несколько категорий документации.

           Во-первых, это выписки из журнала заседаний городового магистрата – журнальные резолюции. На заседании докладывалось о ходе дела, и присутствующие определяли дальнейшие шаги производства: снять показания, произвести опись имущества, обеспечить явку свидетелей, послать сообщение в другие учреждения и т.д. Именно журнальные резолюции являлись направляющим документом при проведении следственных мероприятий.

           Руководствуясь принятым на заседании постановлением, секретарь вступал в переписку, которая могла вестись напрямую или опосредованно практически со всеми учреждениями как на территории данной губернии, так и за ее пределами. Учреждение для управления губерниями регламентировало порядок сношений магистрата с другими учреждениями, определяя, какие виды документов в какие учреждения следует направлять. Переписка магистрата носила распорядительно-исполнительный характер и состояла из таких документов, как указы, сообщения, рапорты, предписания, доношения, отношения, справки, запросы, известия.

           В результате этих сношений магистрат, во-первых, исполнял приговоры, решения и определения как свои собственные, так и вышестоящих учреждений, а, во-вторых, собирал свидетельские показания, необходимые для вынесения судебного решения. К числу последних можно отнести: объяснения, допросы, показания на очной ставке, сведения повальных обысков, вопросные пункты (только в уголовных делах). Даче любых свидетельских показаний предшествовало письменное клятвенное обещание.

           [184] В отдельную группу необходимо выделить различные нотариальные акты, которые выступали в качестве документальных доказательств при судебном разбирательстве. В выявленных делах встречаются копии и подлинники векселей, заемных и верющих писем, купчих крепостей, закладных, контрактов, духовных завещаний, соглашений о разделе имущества. Эти документы, как правило, предоставлялись следствию самими тяжущимися как доказательство их правоты.

           Не менее интересной категорией документов являются описи движимого и недвижимого имущества, составлявшиеся с целью взятия имения под опеку сиротским судом или конкурсом должников, при выделе части наследственного имущества, а также с целью продажи имения с аукциона за долги. В некоторых делах в качестве приложения встречаются планы описанных строений.

           По ходу проведения следственных мероприятий тяжущиеся могли присылать в магистрат новые прошения, в которых сообщали ранее неизвестные обстоятельства, давали объяснения, выдвигали новые претензии или отказывались от дальнейшего производства дела.

           Заключительная часть судебно-следственного производства связана с вынесением решения по делу. Основываясь на информации, полученной в результате проведения предварительного следствия, и доказательствах, предоставленных тяжущимися сторонами, в магистрате составлялась выписка из законов и материалов дела (экстрат) и выносилось решительное определение. Само определение не всегда присутствует в деле, а о факте принятия решения свидетельствуют другие документы, например, указы нижестоящему учреждению, посланные с целью выполнения решения магистрата. Обязательным приложением к решительному определению являлись подписки тяжущихся о слушании ими вынесенного по делу решения и о получении копии указанного документа.

           При несогласии с вынесенным решением стороны обращались с прошением в магистрат, в котором заявляли о своем желании внести апелляционную жалобу в вышестоящее учреждение и просили выдать свидетельство о производстве дела в магистрате. В данном случае последним документом дела выступает опись бумаг, передаваемых на рассмотрение в апелляционную инстанцию.

           [185] В ряде дел, переданных на апелляционное рассмотрение, после описи бумаг следует указ губернской палаты гражданского или уголовного суда (в некоторых случаях указ составлялся по указу Сената), признававший решение магистрата справедливым или сообщавший о вынесении иного решения по делу. Указ присылался в городовой магистрат для ознакомления тяжущихся сторон и исполнения, поэтому вслед за указом в делопроизводстве встречаются: отпуски рапортов о получении и исполнении указов.

           Таким образом, одно судебно-следственное дело может включать в свой состав материалы нескольких дел, как решенных самим магистратом, так и производившихся во исполнение указа апелляционной инстанции. При этом вид заключительного документа зависит от характера производившегося в магистрате дела. В первом случае это решительное определение магистрата, во втором – рапорт об исполнении указа апелляционной инстанции.

           Рассмотренный выше документальный комплекс обладает огромными информативными возможностями. Особо важным обстоятельством является наличие в судебно-следственных делах целого ряда источников, содержащих сведения о социально-экономическом развитии русского города конца XVIII – первой половины XIX в. Приведем лишь несколько примеров возможного использования информации, заключенной в документах судных дел, применительно к изучению купеческого сословия.

           В ходе судебного разбирательства в качестве доказательства обоснованности своих требований тяжущиеся стороны предоставляли копии и подлинники различных нотариальных актов: векселей, заемных писем, духовных завещаний, контрактов, закладных, верющих писем и др. Перечисленные документы являются прекрасными источниками изучения предпринимательской деятельности и имущественного положения купечества.

           Например, из верющего письма новоторжского купца III гильдии К.А.Вешнякова узнаем, что названный купец доверяет своему приказчику А.К.Шурухину «состоящий в С.-Петербурге в двух барках на Неве реке ниже Малого Охтинского перевоза красный уксус 205 бочек и самые барки продать, а вырученные деньги доставить в Торжок и дать отчет [186] кому, сколько и по какой цене продано»[18]. Не менее интересно и письмо-отчет А.К.Шурухина. Приказчик пишет: «...За несколько дней продал только 6 бочек ценою по 1 руб. за ведро. Покупателей очень мало. Ходил я к приятелям Вашим зеленщикам Жукову и Кирпичеву, но они мне указали, что теперь спроса нету, и старого уксуса продать не могут, да опять же цены очень дешевы ... Еще ходил к С.Е.Серову, и он мне сказал, что требуется ему 50 бочек, а цену дал по 90 гривен за ведро...»[19]

           Из приведенных документов видно, какой товар продавал К.А.Вешняков, в каком городе он осуществлял свои торговые операции, кто являлся его постоянными партнерами по бизнесу, каков был спрос и насколько успешно шли дела.

           Не менее информативным источником являются векселя и заемные письма, позволяющие представить приблизительный объем капитала, находящегося в коммерческом обороте того или иного купца. Так, из уголовного дела о недаче к описи имения новоторжским купцом Михаилом и братом его Иваном Матвеевичами Вешняковыми (1834-1835 гг.) узнаем, что в 1827 г. долгов у этой семьи было на 41225 руб.[20], поэтому и долговое дело было начато еще при жизни их отца, Матвея Андреевича. Судебные разбирательства по долгам этой купеческой семьи, начавшись в 1826 году, продолжались до 1857 года, несколько раз переходя на апелляцию в вышестоящие судебные органы.

           Интересно, что большую часть долга Л.А.Вешнякова выплатила его дочь Наталья. В одном из долговых дел сохранились копии векселей, данных М.А.Вешняковым и его сыновьями, на общую сумму в 20901 руб., платеж по которым произвела Наталья. Среди векселей значатся: 1) вексель на 10000 руб., данный в 1811 г. дерптскому купцу II гильдии Г.Ф.Ленцу; 2) вексель на 2000 руб., данный в 1818 г. тому же купцу; 3) вексель на 3850 руб., данный в 1821 г. новоторжскому мещанину А.М.Гарманову; 4) вексель на 1540 руб., данный в 1821 г. тому же мещанину; 5) вексель на 2000 руб., данный в 1821 г. новоторжскому купцу Я.С.Глазунову; 6) вексель на 800 руб., данный в 1821 г. тому же купцу и др.[21]

           С помощью векселей мы имеем возможность не только судить о размере долга, но и проследить, с какими категориями лиц вступал в кредитные отношения купец: дворяна[187]ми, чиновниками, купцами, мещанами. Записи о том, как дошел вексель к предъявителю, кому заимодавец доверил получить долг, позволяют восстановить круг лиц, с которыми кредитор имел деловые контакты, проследить региональные связи купечества. Радиус предпринимательской деятельности купечества г. Торжка мы можем восстановить и по сведениям о том, к какому городу приписаны векселедавец, заимодавец, предъявитель векселя.

           Немаловажны и сведения о свидетелях-поручителях, присутствовавших при заключении кредитной сделки. Подписи поручителей, которых требовал, обеспечивая свои интересы, кредитор, были обязательным условием кредитных операций, и купцы постоянно оказывали друг другу эти услуги. Поручительство тесно связывало своеобразной круговой порукой целые группы купцов, систематически ручавшихся друг за друга[22]. Довольно часто поручителями выступали члены семьи векселедавца или его родственники. Например, 17 июня 1786 года Андрей Антонович Вешняков взял в долг у купца Александра Вешнякова с товарищами 1100 рублей[23]. Поручителями по векселю были И.Я.Морозов, купеческая жена П.И.Вешнякова, купец С.Я.Маслеников[24]. Иногда выбор поручителя зависел от заимодавца – почти во всех случаях дачи денег в долг Александром Вешняковым поручителями выступали Андриан Морозов, Иван (больший) Морозов, Андрей Антонович Вешняков или его жена Прасковья Ивановна. Вышеприведенный пример говорит о существовании как родственной, так и деловой связи между названными лицами.

           Среди рассмотренных нами судебно-следственных дел Вешняковых имеется несколько конкурсных производств. Согласно Уставу Благочиния, при долге свыше 5000 руб. коммерческий суд или словесный суд при магистрате признавал торговую несостоятельность, т.е. банкротство векселедателя. Суд назначал конкурсное управление имуществом должника, которое принимало в свое распоряжение «все дела и управление оными»[25]. Так, конкурсы были учреждены по долгам Андрея Васильевича, Матвея Андреевича и Александра Васильевича Вешняковых[26].

           Для передачи имущества в распоряжение конкурса необходимо было составить его опись. Как правило, описание [188] недвижимой собственности было очень подробным и включало в себя названия строений, их местоположение (часть города, квартал, номер участка), материал, из которого они сооружены, размер, стоимость и сумму ежегодного дохода.

           Так, согласно «учиненной 1836 года августа 16 числа новоторжским городничим, ратманом и двумя гласными при сторонних свидетелях по отношении новоторжского городового магистрата описи имущества для обеспечения исков Вешняковых» наследникам умершего новоторжского купца Матвея Вешнякова принадлежали: «1) мельница деревянная, состоящая позади г. Торжка на ручье Коровяк о трех поставах с наливными колесами ... Оценена в 600 руб., годового дохода может принести 100 руб.; 2) мельница деревянная машинная, состоящая в г. Торжке во 2‑й городовой части на берегу р. Тверцы ... Оценена в 5000 руб., годовой доход до 835 руб.; 3) 4 лабаза каменные в одной связи ... Оценены в 3000 руб., годовой доход до 375 руб.; 4) 2 амбара деревянные, состоящие в одной связи ... Оценены в 150 руб., годовой доход до 50 руб.; 5) дом каменный 2-этажный, состоящий в Торжке во 2‑й городовой части на берегу реки Тверцы ... На дворе каменный солодовый завод, 2 каменных овина, деревянный амбар, баня, два огородных места, каменный ветхий магазин. Оценен в 3800 руб., дохода может принести до 950 руб. в год»[27].

           В ходе судебного разбирательства могли выявляться сведения о наличии недвижимости в других городах. Например, в 1843 году конкурс, учрежденный по долгам купца М.М.Вешнякова, обнаружил, что последнему в пустоши Гари Вышневолоцкого уезда принадлежат 3000 деревьев на сумму в 4272 руб. 70 коп.[28]

           Вполне понятно, что должники пытались всячески избежать судебного разбирательства и, по возможности, воспрепятствовать описи и продаже имущества. Так, в своем объяснении, адресованном в новоторжский магистрат, И.М.Вешняков пишет: «...Производить опись имения и отдачу доходов под опеку есть по купечеству и заведениям нашим совершенный подрыв кредиту и доходам, отчего могут последовать нам напрасные и невозвратные убытки...»[29]

           Судебная тяжба могла длится несколько лет. Например, в случае с долговыми претензиями к М.А.Вешнякову и его [189] сыновьям – более 30 лет. За это время не только коммерция, но и описанное имущество приходило в упадок. В своем прошении мещанин А.В.Штанковский сообщает в магистрат: «Узнал я, что недвижимое имение должника Л.А.Вешнякова, как-то: каменный дом и амбар с прочим строением, которые мне с прочими кредиторами представлены в иск, доведены до совершенного упадка, так, что ни на заводе позади дома, который был отдан в оброк и полагалось в нем казенное вино, ни на овине ни одной тесницы не осталось... В доме разобрана печь, а кирпич продан, с мельницы увезен камень, а сама она находится в бездействии и упадке...»[30]

           Как видно из материалов дела, кредиторам не было выгодно затягивать продажу описанного имения. Поэтому в счет уплаты долга с разрешения губернского правления проводилась продажа сначала движимого, а в случаи неудовлетворения претензий – недвижимого имущества должника. В судебно-следственных делах сохранились материалы торгов, проводимых городовым магистратом в присутствии городничего и уездного стряпчего. Данные документы дают нам возможность проследить, за какую цену и кому было продано имущество.

           Сведения о переходе имения встречаются и в актовом материале – в купчих крепостях, закладных, раздельных записях, духовных завещаниях. Так, согласно духовному завещанию купца Василия Гавриловича Вешнякова, составленному 16 мая 1788 г., его сын Андрей получил в вечное и потомственное владение три святых образа, деревянный амбар, состоящий на Торговой площади, кладовой амбар на Масленом болоте, да в градских нивах на Михайловской стороне сенокосный луг[31].

           При выдаче купеческой дочери замуж составлялось брачное обязательство для того, чтобы «по смерти родителей из оставшегося после них движимого и недвижимого имения ничего требовать было не должно»[32]. Как правило, приданное состояло из движимого имущества (предметы культа, драгоценности, одежда, предметы быта), поэтому опись, составлявшаяся при разделе, может быть интересна, в первую очередь, при изучении купеческого быта.

           Сведения о внутрисемейных отношениях содержатся в материалах практически всех судебно-следственных дел, но [190] особенно в документах дел о разделе наследственного имения. Сохранившиеся источники (прошения, объяснения, показания, материалы допросов) свидетельствуют о существовании некой круговой поруки не только на уровне семьи, но и за ее пределами. Занимая различные должности в городском самоуправлении, купцы часто пользовались своим служебным положением, выдавая в обход закона различного рода бумаги[33], чинили препятствия конкурентам по бизнесу[34], занимались подтасовкой фактов, покрывательством.

           Достоверность сведений, содержащихся в документах судебно-следственных дел, зависит от их источника. Информация, исходившая от официальных учреждений (справки, нотариальные акты), носит более достоверный характер, чем сведения, сообщаемые тяжущимися и свидетелями. Это необходимо учитывать при работе с судопроизводственными материалами.

           В заключение необходимо еще раз подчеркнуть, что судебно-следственные дела обладают огромными информативными возможностями. Отложившиеся в них документы позволяют изучать систему государственных учреждений дореформенной России, развитие судебного законодательства и его практическое применение в судопроизводстве магистратов конца XVIII – первой половины XIX в.

           Судебно-следственные дела являются прекрасным источником изучения купеческого сословия. Материалы судопроизводства дают возможность выявить изменения в имущественном положении купеческой семьи, составить представление о предпринимательской деятельности ее отдельных представителей, определить круг лиц, с которыми купцы имели деловые контакты, проследить процесс переливания купеческих капиталов, восстановить региональные связи купечества. Судебно-следственные дела являются, по сути, единственным источником, позволяющим определить причину разорения купеческой семьи. Также необходимо отметить роль следственных дел как источника изучения психологии купеческого сословия, дающего возможность представить купца в различных системах межличностных отношений: семье, фамилии, деловом окружении и т.д.

           [191-192] ПРИМЕЧАНИЯ оригинального текста