Художественная промышленность Москвы во второй половине XVIII–XIX в.: золотое и серебряное дело

Автор
Истомина Энесса Георгиевна

Аннотация

Ключевые слова

Шкала времени – век
XIX XVIII

Библиографическое описание:
Истомина Э.Г. Художественная промышленность Москвы во второй половине XVIII–XIX в.: золотое и серебряное дело // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.). К 80-летию члена-корреспондента РАН В.И.Буганова: сборник статей / отв. ред. Н.М.Рогожин. М., 2012. С. 312-328.

Текст статьи

[312]

Э.Г. Истомина

ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ МОСКВЫ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII–XIX вв.: ЗОЛОТОЕ И СЕРЕБРЯНОЕ ДЕЛО

           В формировании промышленности в России во второй половине XVIII–XIX вв. значительная роль принадлежит различным видам художественных производств, однако до сих пор они остаются слабо изученными. Необходимость реконструкции их конкретно-исторического содержания связана с недостаточной степенью комплексной разработки истории одной из важнейших отраслей промышленности и закономерности взаимосвязанного развития экономики и культуры России.

           Москва являлась базой высокой художественной культуры, сложившейся в предшествующие столетия, где развивались различные ремесла и промыслы, в том числе золотое и серебряное дело, на основе которых в XVIII–XIX вв. появились различные формы художественной промышленности. «Художественная промышленность» — термин, вошедший в российскую действительность лишь в XIX в. (нем. Kunstgewerbe, близкое к нему франц. arts appliqués характеризуют художественные промыслы как прикладное искусство, в котором художественная форма соединяется с полезными свойствами). На предприятиях этого вида промышленности осуществлялся выпуск предметов, служащих тем или иным утилитарным целям, но «одухотворенных художественным творчеством»[1].

           Российская художественная промышленность в значительной мере выросла на основе художественного ремесла, широко распространенного в Древней Руси (резьба по дереву, ювелирные работы, золотое шитье, кружева и пр.). Верхушка русской знати уделяла этому особое внимание. В Москве Царский двор обслуживали Царская Мастерская и Оружейная палаты (конкретные исполнители различных художественных вещей — Золотая и Серебряная палаты, мастерская Конюшенного приказа, мастерская Патриарших палат, Царицына мастерская). В Москве, где золотое и серебряное дело занимали особое место, имелось множество мастерских, занятых различными производствами: ювелирным, изготовлением предметов декоративно-прикладного искусства для интерьера, посуды, а также сусального (листового) золота и серебра, канители (золотые и серебряные нити, которыми расшивали светскую и церковную одежду, конскую упряжь, футляры царского и наградного оружия и пр.).

           Европеизация придворной жизни радикально изменила запросы Двора. Церемониалы, приемы посольств, выезды царя, появление новых чинов — все это потребовало значительных перемен как в интерьере, так и официальной форме одежды. Многие предметы костюма, [313] в домашней и, тем более, в официальной обстановке, стали определением статуса человека в сословной иерархии. Различные привилегии закреплялись особыми знаками отличия. Все это обусловило необходимость развития таких отраслей как золотое и серебряное дело, художественное ткачество, фарфоро-фаянсовое, камнерезное, стекольно-хрустальное и другие производства, что вылилось в появление ремесленных мастерских, мануфактур и фабрик, которые могли производить предметы прикладного искусства, в XVIII в. нередко обозначавшиеся таким термином как декоративно-прикладная «роскошь».

           Распространение роскоши и ее негативные последствия отмечались и современниками. М.М. Щербатов писал, что при Анне Иоановне «…умножены стали придворные чины, сребро и злато на всех придворных возблистало, и даже ливрея царская сребром была покровенна… Великолепие, введенное у Двора, понудило вельмож, а подражая им, и других умножить свое великолепие. Оно уже в платьях, столах и других украшениях начинало из меры выходить; так что самою императрицею Анною примечено было излишнее великолепие, и изданным указом запрещено было ношение золота и серебра на платье, а токмо позволено было старое доносить … Не токмо сей роскошь виден был на торжественных одеяниях придворных и других чинов людей; но даже мундиры гвардии офицеров оной ощущали; а паче мундиры конной гвардии, которые тогда были синие с красными обшлагами, выкладены петлями и по швам широким золотым галуном…»[2]. Стереотипы общественного сознания, связанные с пониманием роскоши как показателя высокого социального статуса, рост буржуазии, имеющей значительные средства, определенные культурные веяния и мода способствовали быстрому развитию художественной промышленности. Специфика этой отрасли заключалась в том, что она, с одной стороны, имела организационные формы хозяйствования, технологий, в определенной мере и законодательное регулирование как и все прочие отрасли промышленности. Но, с другой стороны, ее продукция — это мир художественной культуры, художественно-утилитарных предметов, производство которых осуществлялось в контексте развития сферы декоративно-прикладного искусства. Одновременно декоративно-прикладная роскошь являлась в плоскости самоидентификации знати, обозначая пространство повседневности привилегированных слоев населения и, в первую очередь, императорского двора, дворянства и верхушки буржуазии. Художественная ценность, декоративность (и как следствие — дороговизна) обусловили и особую специфику работы предприятий этой отрасли с привлечением высококвалифицированных специалистов, декораторов, художников и особый учет материалов (золота и серебра), используемых ими.

           [314] Однако XVIII в. внес много нового во все отрасли художественных производств. Строгая регламентация в первую очередь золотого и серебряного ремесла началась с именного указа Петра I от 13 февраля 1700 г. «Об учинении для пробы золотых и серебряных вещей пробных клейм, о переписке золотых и серебряных рядов и лавок, о выборе старост для надзора за торговыми и мастеровыми людьми, для клеймения золотых и серебряных вещей, со взятием пошлины»[3]. В указе были обозначены четыре золотые и четыре серебряных пробы, в основу которых были положены немецкие стандарты (так, 96 золотников равнялись 96 пробе). Этот документ положил начало государственной монополии на добычу золота и серебра, жесткому контролю за производством изделий из них. Указ имел непосредственное отношение к ювелирному делу, к производству плющильного, волочильного и сусального золота и серебра и, в некоторой степени, к тем отраслям, где использовались золотые и серебряные нити (парчевое и позументное производства). Первоначально исполнение указа отслеживали старосты, избираемые из мастеров Серебряного ряда в Москве. С 1707 г. контроль над оборотом драгоценных металлов был передан в Морское ведомство, спустя несколько лет эти функции были возложены на Монетную контору. Строгий контроль за использованием драгоценных металлов был необходим — правительство стремилось к накоплению денежной массы, золото и серебро нужны были для чеканки денег. За нарушение предписанных правил (изделия, изготовленные «против проб») полагались немалые штрафы. Попавший за неподчинение закону в третий раз подвергался телесным наказаниям и отправлялся в ссылку (с полной конфискацией имущества). Новшества внедрялись очень медленно; в последующие годы пробы неоднократно уточнялись, устанавливались новые стандарты качества металла, клеймения золотых и серебряных изделий, предпринимались попытки снижения штрафов за нарушение законодательства. Москва как центр русского золотого и серебряного дела в первой четверти XVIII в. пережила не только полное переустройство организации работ, но и перенос столицы в Петербург, куда отъехала значительная часть мастеров, и перемены в стиле жизни определенной части населения.

           С 1722 г. мастера золотого и серебряного дела должны были записываться в обязательном порядке в учрежденные цехи, в обязанности которых входил и контроль золотого и серебряного дела. В московский Серебряный цех записалось 390 человек. В 1732 г. были установлены территории пробирных округов, оформлена система пробирных учреждений, в компетенцию которых входило не только клеймение золотых и серебряных изделий, сбор пошлин, но и контроль за производством, в том числе, надзор за качеством ювелирных изделий[4]. К 70-м гг. XVIII в. государственная монополия в сфере продажи и [315] производства изделий из драгоценных металлов имела уже твердую законодательную основу. В Москве контроль за качеством и клеймением изделий осуществляла Пробирная палатка. Последующие, наиболее значительные изменения стандартов качества золотых и серебряных изделий произошли при Екатерине II и Павле I.

           К середине XVIII в. документы отмечают появление первых крупных мастерских серебряного и золотого дела, носивших название «фабрик». Одно из таких московских предприятий, основанное в 1751 г. купцом В.М. Кункиным, приобрело монополию на производство церковной утвари из драгоценных металлов. В 1752 г. на ней уже работало около 70 человек вольнонаемных «мастеров и работных людей». Это заведение просуществовало до смерти Кункина, последовавшей в 1761 г.[5]. После его закрытия в изготовлении церковной утвари последовали значительные перемены — оно было выведено из под контроля государства указом от 23 августа 1762 г. «О дозволении во всех городах делать записным в цех мастерам церковные из золота и серебра вещи»[6].

           С этого времени золотое и серебряное дело начинает развиваться в различных формах производства и профильных направлениях. Особенно быстрыми темпами распространялись сусальное и волочильное виды производства. Развитие товарно-денежных отношений, повлекших за собой широкую специализацию, связанную во многом с потребностями городского рынка, обусловили их формирование на мануфактурной основе. Это означало, что изготовление канители и волоченого золота превратилось в самостоятельную отрасль, отделившуюся от производства изделий из золота и серебра[7]. Плющильные, сусальные, волочильные предприятия, где золото вырабатывалось в виде пленок, тончайших пластинок, нитей, шнуров, стали характерным явлением для XVIII в. Однако и они находились под строгим контролем государства.

           Одним из первых крупных предприятий этого профиля была плющильная и волочильная «фабрика» Ильи Докучаева, возникшая в 1735 г. и имевшая привилегию, по которой только ей разрешалось «производить плющенья и волоченья золота и серебра», на других же «ни на каких безуказных и потаенных фабриках производить запрещено». На предприятие Докучаева серебро отпускалось из Монетной канцелярии, поступления его из других мест были категорически запрещены («под лишением живота и под потерянием всего имения»). Так, для выпуска своей продукции Докучаев мог использовать в год не более 100 пудов серебра[8].

           И лишь в начале 1750-х гг. в сфере волочильно-канительного производства произошли некоторые изменения. Указом Сената от 12 августа 1752 г. было выдано разрешение Миллеру, Рихтеру и Милютину на заведение фабрик, связанных с производством различной [316] серебряной продукции, и позволялось им приобретать на Монетном дворе серебро в таком количестве, которое было потребно для предприятий[9]. Расширению производства плющильного и волочильного серебра способствовала и протекционистская политика. В русле ее в 1754 г. последовал указ Сената, запрещавший ввоз этого вида иностранного полуфабриката в Москву и прочие города России[10]. При этом контроль над производством и оборотом ценных металлов в этом виде золото-серебряного производства не ослабевал. Об этом свидетельствует и указ 1758 г. Елизаветы Петровны: «Понеже для порядочного произведения золотого и серебряного волоченаго и плащенаго и сусального мастерств, учреждены в России особые фабрики, дабы чрез то миновать всяких вымыслов и фальши в доброте вещей, на которые дело и золото и серебро тех фабрик компанейщикам и фабриканам повелено сплавливать при монетных дворах, а кроме тех указных фабриканов другим людям того мастерства никому не производить, а ежели кто будет оное мастерство производить, кроме них указных фабриканов, у таковых сысканое золото и серебро и инструменты отбирать безденежно»[11].

           Вплоть до конца 60-х гг. XVIII в. исключительное право на производство золотой канители, сусального золота, изделий из золотых и серебряных нитей сохранялось за привилегированными компаниями, которых насчитывалось до десяти. Однако Екатерина II отменила все привилегии в отношении производства сусального золота и канители[12], что способствовало быстрому росту предприятий этого профиля.

           По состоянию на 1775 г. в Москве существовало уже несколько мануфактур с четко выраженной специализацией (с использованием золота и серебра), которые можно было отнести к предприятиям художественной промышленности: мануфактура волоченого и плащеного золота и серебра близ Варварских ворот уже упоминаемого Ильи Докучаева «с товарыщи» (капитал 100 тыс. руб.) «сусалная листоваго золота и серебра» Михаила Шорина (капитал 35 тыс. руб.), расположенная за Земляным валом, и четыре так называемых мишурных мануфактуры (производство золотых, серебряных и латунных нитей и изделий на их основе). Из них самой крупной была «Егора Солодовникова наследников Ивана Петрова и Василья Мамонова» (капитал 14 тыс. руб.). Действовало и небольшое галунное (позументное) предприятие Алексея Плавилщикова (капитал 2 тыс. руб.). Обслуживали эти производства разные категории работников (приписные, покупные, вольные)[13].

           В 1795 г. возникло предприятие И.П. Колобова, оснащенное 33 прядильными станками, 3 станами, прядильной машиной, которые обслуживали 35 человека. Продукция — пряденое золото и серебро с шелком; в первый год работа была оценена в 52860 руб. Спустя три [317] года появилась еще одна мануфактура (35 работников), владельцем которой был И.Е. Сытов. Оборудование его производства: 2 горна, плавильная печь, наковальня, 3 верстака, 8 тисков, 20 прядильных станков, 25 ткацких станков. Она имела более широкий ассортимент продукции: серебряный галун, золотая парча, серебряная и золотая канитель. Кроме того, Сытов занялся и изготовлением церковной утвари: паникадил, серебряных подсвечников, лампад, серебряных крестов и пр. (на 63646 руб.)[14].

           Характерной особенностью производства работ в сфере московского золото-серебряного дела было широкое привлечение иностранных мастеров, которых насчитывалось к середине XVIII в. более 50 человек. Часть их трудилась в московских цехах («цех золотого и ювелирного мастерства», «ювелирный алмазный цех», «цех золотого табакерошного дела»), некоторые мастера Немецкой слободы работали по заказам и на рынок — на Серебряный и прочие ряды Москвы, открывали собственные мастерские[15].

           В конце XVIII столетия в сфере художественной промышленности произошло еще одно примечательное событие — начала свою работу фирма по выпуску золотых и серебряных изделий П.Ф. Сазикова, искусного гравера, мастера серебряных дел.

           Во второй половине XVIII в. золото-серебряное дело в Москве постепенно стало выходить из кризисного состояния, что сказалось на ювелирном производстве, изготовлении церковной утвари, серебряной посуды и золотой парчи. При изготовлении различных видов изделий мастера использовали множество техник, накопленных русской художественной культурой: чеканку, эмаль, чернь, резьбу, литье, скань, широко применяли декоративные мотивы и приемы, распространенные в прикладном искусстве Востока и Западной Европы. На новую стилистику художественной обработки изделий особое влияние оказала книга «Символы и Емблемата», появившаяся в 1705 г. в Амстердаме, переизданная в России в 1719, 1788, 1811 гг. На серебряные изделия стали переноситься изображения с гравюр и различных иллюстраций. В связи с распространением нового стиля — русского классицизма (после барокко и рококо) — на серебряных чарках, стопах, стаканах, солонках, подносах появляются изображения, отражающие эстетические идеалы и образы античной классики (архитектурные мотивы, руины, боги, амуры, фигуры, задрапированные в античные одежды, чаши). Наметилось зарождение исторического и бытового жанра. К концу XVIII в. декор все чаще приобретает черты светского характера (сцены с дамами и кавалерами)[16].

           XIX в. ознаменовался быстрым ростом московского художественного производства — росло число крупных мастерских, расширялась их механизация, хотя ручной труд оставался преобладающим. Ювелирное дело по-прежнему было ограничено рамками цеховой органи[318]зации. Его главные центры — Москва и Петербург — были под постоянным контролем правительства. В этой связи совершенствование законодательства выразилось в разработанном и опубликованном в 1840 г. «Положении о пробирных палатках для испытания и клеймения золота и серебра». Оно окончательно превратило ювелирное искусство в цензовое ремесло под контролем государства. Новые пробирные уставы появлялись и впоследствии — в 1861, 1882 и 1896 гг.

           В Москве существовали Серебряной, Ювелирный и Позументный цеха, в то же время действовали привилегированные компании по производству плющильного, волочильного и сусального золота и серебра. На 1804 г. Е.Ф. Зябловский приводит следующие данные: позументных, плющильных и волочильных фабрик — 37, из них 24 — в Московской губернии, 11 — в Санкт-Петербургской и 2 — в Ярославской[17].

           В руках ремесленников в первой половине XIX в. были сосредоточены основные работы по отделке интерьеров, производству парадной посуды, украшению одежды, изготовлению ювелирных изделий и множество других предметов, наделенных художественными свойствами, призванных удовлетворять «новые потребности в предметах, служащих к удобству и приятности жизни»[18].

           По состоянию на 1826 г. в ювелирном цехе Москвы, который включал всех ремесленников, имевших отношение к золотому и серебряному делу, числилось 98 человек. Их учет велся по административно-территориальным частям Москвы. Самое значительное число ремесленников было зафиксировано в центре — в Тверской части — 16 человек, за ней следовала Мясницкая часть — 11 человек, в Мещанской, Рогожской и Сущевской — по 9 человек, в Серпуховской, Якиманской, Хамовнической и Новинской — по 2 человека и в Лефортовской — всего 1 ремесленник[19]. Среди них оказалось 12 иностранцев, 18 мещан, 11 цеховых, значительная группа дворовых (17 человек) разных владельцев (князей Вяземского, Голицына, Юсупова, графа Головкина и др.), 16 крестьян (большинство помещичьих) и всего три московских купца. Большинство ремесленников являлись жителями Москвы, остальные имели постоянное местожительство в Петербурге, Риге, Калуге, Киржаче, Переславля-Залесском и др. Самым большим числом работников располагал рогожский ямщик А. Пырин — 7 взрослых и 2 мальчика. У значительной части других владельцев мастерских было по 5–6 работников и по 2–3 ученика[20].

           Большинство ремесленников занималось «галантерейным мастерством» («галантерейный товар» — от франц. нарядный, щепетильный — кольца, перстни, серьги, цепочки, запонки и пр.)[21]. Значительное число (25 человек) имело стразовое производство, получившее название по имени изобретателя, стекловара и ювелира конца XVIII в. Ж. Страсса (страз – искусственный камень, изготов[319]ляемый из хрусталя с примесью свинца и имитирующий драгоценный камень)[22]. Стразами украшали серьги, броши, кулоны и т.п. Около 15 человек занимались непосредственно ювелирными работами. В Мясницкой части имелось два гравера[23].

           В 30-е гг. XIX в. Е.Ф. Зябловский сообщает новые цифры количества названных канительных «фабрик» — 21. При этом он замечает: «Позументное и вместе с сим золотошвейное и вышивное мастерства доведены у нас до такого совершенства, что едва ли можно ожидать по сей части дальнейших улучшений. Неоспоримо, что фабрики сих изделий находятся у нас в избыточном состоянии»[24].

           В первой половине XIX в., несмотря на кризис феодальной системы, появление новых хозяйственных отношений, которые стали постепенно обозначаться в различных отраслях промышленности, незначительно отразилось на организации золотого и серебряного дела. Крупные производственные объединения в художественной промышленности, с развитием существенных структурных изменений, оставались малочисленными.

           По состоянию на 1856 г. ремесленники, занятые обработкой золота и серебра, были сосредоточены в Серебряном, Ювелирном и Позументном цехах. Наибольшее количество входило в Серебряный цех: вечно-цеховых (постоянных) 40 мастеров, 30 подмастерьев, 5 учеников; временно-цеховых 198 мастеров, 622 подмастерья, 104 ученика. В Ювелирном работало вечно-цеховых 25 мастеров, 54 подмастерья, 10 учеников; временно-цеховых 164 мастера, 384 подмастерья, 124 ученика. Наименьшее количество работников насчитывал Позументный цех: вечно-цеховых 8 мастеров, 10 подмастерьев; временно-цеховых 122 мастера, 340 подмастерьев, 29 учеников[25].

           Для Москвы этого периода характерно лишь одно крупное, широко известное производство — Московско-Петербургская фирма «Сазиков», основанная в 1793 г. купцом Павлом Федоровичем Сазиковым, искусным гравером и владельцем мастерской серебряных изделий. В 1812 г. на базе мастерской была создана фабрика по производству изделий из серебра. После кончины П.Ф. Сазикова в 30-х гг. XIX в. дело в Москве продолжил его сын, Игнатий Павлович Сазиков (1793–1868), придворный фабрикант с 1837 г. В 1842 г. им был открыт филиал фирмы в Петербурге. После смерти И.П. Сазикова (1868 г.) дело продолжили его сыновья. Фабрики (в Москве и Петербурге) и магазины Сазиковых существовали до начала 1887 г., затем перешли фирме Хлебникова. С 1851 г. фирма Сазиковых была постоянным участником всероссийских и всемирных художественно-промышленных выставок, имела многочисленные награды (в том числе высшую награду Московской выставки 1882 г. — «Государственный герб»), являлась поставщиком Двора, одновременно выполняя и многочисленные заказы из-за границы. Ассортимент производства [320] был чрезвычайно широким: столовые приборы, подносы, столовые и чайные сервизы, домашняя и церковная утварь. Особое развитие получила техника чеканки и литья, что особенно ярко проявилось в серебряной скульптуре малых форм, прежде всего, в ее декоративных видах. Но для Лондонской выставки 1851 г. Сазиковы подготовили скульптурное произведение, отражавшее историческую тематику (скульптурная группа с фигурой Дмитрия Донского — серебряный канделябр высотой 2 м, весом 130 кг). В работе над ней принимали участие скульпторы В. Клодт и академик Ф. Солнцев. По данным 1881 г. на Московской фабрике работало 46 человек (в этот год было обработано 58 пудов серебра на сумму 127 тыс. руб.)[26].

           Условия развития и сама основа золото-серебряного производства делали жизнеспособными разнообразные типы предпринимательства. Ювелирным, стразовым и прочими производствами занимались цеховые и вольные мастера, имевшие небольшие, а подчас и довольно крупные мастерские. Часть мастерских, выросших на основе купеческого капитала, превращались в фабричные предприятия. Особый слой предпринимательства составляли представители профессиональной «золотосеребряной» элиты. Чаще всего это были наследники (2–3 поколения) первых предпринимателей, открывших свое дело.

           К концу первой половины XIX в. в художественной промышленности стали появляться первые ростки капиталистического уклада, что заметно влияло на убавление темпов развития и ремесленного золото-серебряного дела. Как отметил В. Зомбард, стал постепенно воспитываться новый контингент производителей, оставляющих далеко за собой ремесленника «старого пошиба». Дифференциация отдельных самостоятельных работ вызывала в жизнь недюжинных специальных рабочих и проч. Но были негативные стороны этого процесса: поручая исполнение своих моделей другим, художник (ремесленник, превращавшийся в предпринимателя, хозяина крупного предприятия) тем самым отказывался от крупнейшего преимущества ремесленного производства — возможности непосредственного проникновения творческой мыслью самого произведения, от индивидуальной целостности творчества[27]. И в Москве недостатки цеховой организации в связи с развитием капиталистических отношений постоянно проявляли себя и тормозили развитие ряда известных художественных производств. Многим мастерам и владельцам мелких и средних мастерских было трудно выдерживать конкуренцию с крупными предприятиями. Им приходилось работать на крупные фирмы, теряя самостоятельность. В Серебряный цех можно было уже поступать не только мастерам, работавшим с драгоценными металлами, но и тем мастерам, которые имели профессии часовщиков, слесарей, медников и пр. С первой четверти XIX в. начинается процесс укрупнения мастерских золотых и серебряных изделий. Растет число фабрик, [321] оснащенных новейшей техникой, нередко заграничных образцов. Владельцы этих предприятий пытались сосредоточить в своих руках значительную часть производства изделий из драгоценных металлов и наладить сбыт, прежде всего, в собственных магазинах, где могли осуществлять и торговлю продукцией, приобретенной в различных мастерских[28].

           До середины XIX столетия в Москве, помимо названной фирмы Сазикова, не возникло ни одного крупного предприятия по производству золотых и серебряных изделий. И лишь в 1851 г. (по другим источникам — в 1854 г.) серебряных дел мастер, Павел Акимович Овчинников (1820–1887), основал в Москве фирму (торгово-производственный комплекс — фабрика и магазины), впоследствии ставшей одной из самых лучших в России. Фабрика П.А. Овчинникова к началу 1870-х гг. имела в своем составе уже 150 рабочих. Ассортимент ее производства — церковная утварь, столовые приборы, кабинетные вещи. С 1865 г. Овчинников стал поставщиком двора цесаревича Александра Александровича, в 1872 г. получил звание «Поставщик Двора Его Императорского Величества», с 1878 г. — поставщик двора великого князя Михаила Николаевича. В 1871–1875 гг. при фирме была создана специализированная школа для подготовки мастеров — исполнителей ювелирного и серебряного дела на 130 человек. В 1888 г., после смерти основателя фирмы, дело продолжили его сыновья: Михаил, Александр, Павел и Николай. Фирма прекратила свое существование лишь в 1917 г.[29].

           В 60-70-е гг. XIX в. в Москве существовало 15 фабрик по обработке золота и серебра, в ассортименте продукции которых были изделия не только светского характера, но и церковная утварь. Самые известные среди них принадлежали С.И. Сазикову, П.А. Овчинникову, А.М. Постникову, И.П. Хлебникову Д.И. Орлову. Среди прочих предприятий особо выделялись ювелирные производства В.А. Адлера, А.И. Зевакина, А.А. Зенгбуша, О.А. Крумбюгеля, И.Д. Чичелева[30].

           Среди процветающих производств, работающих с драгоценными металлами, особое место занимала фирма Ивана Петровича. Хлебникова. Возникновение ее в Москве А.Е. Фелькерзам относил к 1869 г., другие исследователи полагали, что купец 1-й гильдии И.П. Хлебников до 1867 г. работал в Петербурге, а в 1870 г. основал фирму в Москве[31]. Сам Хлебников писал, что открыл фабрику в 1871 г. По всей вероятности, до ее возникновения он имел лишь торговое заведение[32]. После смерти И.П. Хлебникова (1881 г.) его сыновьями Михаилом, Николаем, Алексеем и купцом 1-й гильдии В.Н. Сувориным было образовано в 1888 г. акционерное общество, получившее название «Товарищество производства серебряных, золотых и ювелирных изделий И.П. Хлебникова сыновья и К°». Участвовал в делах фирмы [322] и младший сын Владимир. Сразу же после открытия на ней работало 120 человек, среди которых 20 — иностранцев. В начале 80-х гг. XIX в. на фабрике работало уже до 200 человек, годовой оборот производства составлял до 300 тыс. руб. При этом обрабатывалось до 500 пудов серебра, 10 пудов золота, бриллиантов и камней на сумму до 600 тыс. руб.[33]. Фирма Хлебниковых имела магазины в разных местах: в Москве — на Кузнецком мосту, на Ильинской улице, в Серебряном ряду; в Петербурге — на Невском проспекте, на Нижегородской ярмарке — на главной линии. С 1869 г. Хлебников поставлял свои изделия двору императора и великим князьям, а с 1872 г. — он уже официально числится «Поставщиком Двора Государя Великого князя Константина Николаевича», с 1877 г. — «Поставщик двора великого князя Владимира Александровича»; с 1873 г. фирме стали поступать заказы «для гардероба Ее Величества», с 1879 г. получил право иметь на вывеске изображение государственного герба. После образования акционерного общества фирма вновь получила права именоваться «Поставщиком Высочайшего Двора» и иметь на вывеске изображение Государственного герба в 1898 г. Мастерам приходилось постоянно выполнять и заказы австрийского императора Франца Иосифа I, а также «двора Е.В. короля датского, Е.В. короля Нидерландского, Е.В. короля Сербского и Е.В. князя Черногорского»[34]. Ассортимент поставляемых изделий был широким: братины, шкатулки, ларцы, столовые и чайные сервизы, в декоре которых использовались самые различные техники. По кремлевским заказам мастера изготавливали декоративные блюда, предназначенные для подношения хлеба и соли во время коронаций, торжественных встреч, юбилеев. Наряду с английской фирмой «Никольс и Плинке», предприятиями И. Морозова и П. Овчинникова, фирма Хлебникова занималась заменой старых серебряных дворцовых сервизов и приборов, поновляла отдельные предметы широко известных сервизов XVIII в. «Золоченый», «Орловский», подаренный Екатериной II графу Г. Орлову и др. Особое внимание уделялось изготовлению церковной утвари. Известен крест, выполненный мастерами по проекту А.В. Щусева и заказанный княгиней З.Н. Юсуповой для Марфо-Мариинской обители. Фирма выпускала и продукцию, рассчитанную на широкие слои населения: столовое серебро — обеденные, чайные, кофейные приборы, хлебницы, солонки, дорожные приборы и пр.

           С начала 1880-х гг. фабрика Хлебникова превратилась в многопрофильное ювелирное производство, оснащенное вальцевальными (для прокатки серебра и золота в листы больших размеров), гильоширными, сверлильными, шлифовальными машинами и прессами. Имелась кузница, слесарная мастерская и паровая машина. При фабрике были открыты школы: рисовальная и скульптурная. В этот период вместе с другими ювелирами – П.А. Овчинниковым, А.М. Постни [323] ковым, С.И. Чичелевым – фирма Хлебникова выполняла крупный заказ для храма Христа Спасителя (изготовление культовых изделий – потиров, дарохранительниц, водосвятных чаш, кадил, лампад и пр.). Неоднократно фирме поступали крупные кремлевские заказы на монументально-декоративные работы по оформлению интерьеров кремлевских соборов, что несомненно являлась свидетельством высокого авторитета предприятия, качества его изделий и производственных мощностей. Так, в 1896 г. был успешно выполнен заказ на изготовление иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля[35].

           За успехи своего производства И.П. Хлебников был пожалован многочисленными знаками отличия и наградами: бронзовой медалью на Аннинской ленте, пятью золотыми медалями для ношения на шее (на Станиславской, Аннинской, Владимирской и Александровской лентах). Отмечен был наградами и его старший сын — Михаил (в 1881 г. получил орден Станислава третьей степени, а в 1883 г. ему присвоили звание почетного гражданина Петербурга)[36]. С 1887 г. его братья вошли в сословие почетных граждан.

           После смерти И.П. Хлебникова фирма продолжала расширять свое производство, в 1887 г. поглотив значительную часть производства Сазиковых. На производстве четко соблюдалось разделение труда по определенным профессиям: серебряники, медники, чеканщики, золотари, галантерейщики, эмальеры, филигранщики. В двух магазинах — в Москве и Петербурге был «полный выбор всевозможных изделий из серебра, золота, ювелирных вещей, жемчуга и часов на разные цены». Фирма являлась постоянным участником всероссийских и международных выставок (1875 г. — Митава, 1876 г. — Филадельфия, 1878 и 1879 гг. — Париж, 1882 г. — Москва, 1883 г. — Ницца, 1884 г. — Рига и др.). Во время Первой мировой войны «Товарищество И.П. Хлебникова сыновья и К°» выполняло военные заказы. 24 июня 1917 г. фирма прекратила свое существование. В 1918 г. основное предприятие было преобразовано в Московский платиновый завод[37].

           Собрание изделий ювелирной фирмы И.П. Хлебникова в Музее-заповеднике «Московский Кремль» состоит из 209 произведений. Часть его находится в Благовещенском и Успенском соборах Кремля, хранится в фондах серебра, отдельные изделия экспонируются в Оружейной палате.

           Нельзя не упомянуть еще два крупных предприятия художественной промышленности Москвы — А.М. Постникова и Г.Г. Клингерта. Фабрика золотых, серебряных и бронзовых изделий купца Андрея Михайловича Постникова была основана в 1868 г. В 1870 г. на ней уже было рабочих: мужчин — 63, малолетних детей — 24; годовой оборот составлял 250 тыс. руб. При фабрике действовала специальная школа по подготовке мастеров-ювелиров на 47 человек. С 1877 г. [324] А.М. Постников уже «Поставщик Высочайшего Двора», Двора великого князя Владимира Александровича, великой княгини Марии Павловны и английского короля. В 1886 г. на базе фабрики организовано товарищество с основным капиталом в 330 тыс. руб. Предприятие являлось многократным участником всероссийских и всемирных художественно-промышленных выставок[38].

           Густав Густавович Клингерт (Klingert) (1836–1921, Москва), предприниматель, коллекционер, прусский подданный, основавший в 1866 г. в Москве мастерскую серебряных изделий, выпускавшую столовое серебро и выполнявшую специальные заказы (в т.ч. изготовление коронационных блюд). Фабрика располагалась в собственном доме (в М. Сыромятническом пер., с 1912 г. — на Елоховской пл.). С 1905 г. организовал ювелирное производство — фабрику золотых и серебряных изделий. Продукция отмечена медалями на международных выставках в Лондоне и Эдинбурге (1886), Париже (1889, 1890), Чикаго (1893), Антверпене (1894). Клингерт увлекался нумизматикой, собрал ценную коллекцию русских монет XVIII в. С 1898 г. являлся действительным членом Московского нумизматического общества. В октябре 1917 г. продал свою фабрику за 600 тыс. руб. двум рижским предпринимателям[39].

           Во второй половине XIX в., помимо предприятий, занятых выпуском золото-серебряных изделий, продолжало функционировать канительное производство, сосредоточенное в основном в Москве, в Московском, Бронницком, Подольском, Богородском и Дмитровском уездах Московской губернии. Кроме того, канительные предприятия существовали в Санкт-Петербурге, Корчевском уезде Тверской губернии и на Кавказе. Семь самых крупных механизированных производств с паровыми машинами находились в Московском пробирном округе[40]. По состоянию на 1872 г. в Москве было зафиксировано 4 канительных предприятия (владельцы А.В. Алексеев, Н.Л. Иванов, А.Н. Крючкова, С.Ф. Мадаев). Их ассортимент: серебряная плащенка — с позолотой, ординарная, цветная, пряденая на шелку — с позолотой, листовое золото, канитель позолоченная и серебряная, а также золотые и серебряные гасы, позолоченная мишурная проволока, посеребренная мишурная проволока, лигатурная проволока, мишурно-пряденая и пр. Самое крупное производство имел Алексеев — 82 рабочих, выработка товара на сумму 785 тыс. руб., второе по величине у Н.Л. Иванова — 57600 руб.[41].

           В 1880-е гг. золотосеребряная промышленность пополнилась многочисленными мастерскими, так как по Пробирному Уставу 1882 г. изготовление золотых и серебряных вещей перестало быть цензовым ремеслом.

           В этот же период отмечено 13 золотопрядильных, золотогасовых, золотокружевных и позументных предприятий. Среди них самым [325] значительным по числу работников и суммы производительности (60 человек, 145500 руб.) было предприятие Ивана и Семена Петровичей Вишняковых. Второе место по этим показателям занимало производство Д.Н. Арбузова (53 работника, 137500 руб.). На остальных предприятиях число работников варьировалось от 20 до 35 человек. Среди них самый большой доход — 63646 руб. — имел И.Е. Сытов (оборудование его производства: 20 прядильных и 25 ткацких станков, 2 горна, плавильная печь, 3 верстака, 8 тисков, наковальня). Ассортимент названных предприятий: галун серебряный, парча золотая, бахрома, канитель серебряная и золотая, офицерские и гражданские погоны, эполеты золотые, серебро пришивочное, плащаницы, вышитые золотом, глазет, сетки серебряные и золотые[42].

           Всего по состоянию на 1893 г. в России существовала 21 фабрика, на которой работали с золотом и серебром. Обслуживали производство 763 человека. Среди фабрик наибольшее количество золотопрядильных и канительных — 8 (1741700 руб.), золотокружевных и церковной утвари — 6 (260586 руб.). Остальные фабрики — сусального золота и серебра (золотобойные), золото-серебро-газовые и позументные, серебропрокатные, накладного серебра и гальвано-пластичные[43]. В этот год по данным Министерства финансов было изготовлено продукции из золота и серебра на 7 млн. руб., импорт этих товаров составил сумму на 809 тыс. руб. Внутренняя потребность России в золотых и серебряных изделиях удовлетворялась собственным производством на 94 %[44].

           XIX в. внес некоторую механизацию в приемы обработки драгоценных металлов, которая привела к упрощению, удешевлению и ускорению обработки и значительным изменениям облика изделий московской работы. Вместо кованного от руки серебра с мягким переливчатым блеском, широко входит в употребление полученное механическим путем гладкое серебро, которое полируют до зеркального блеска. Трудоемкая чеканка, придававшая каждому элементу изображения неповторимость, начинает вытесняться механической штамповкой. Прокаткой или вальцовкой быстро выполняются длинные полосы мелкого рельефного орнамента с повторяющимся раппопортом. Мастера напаивают эти полосы на венцы стаканов, кружек, молочников, на края подносов и сухарниц.

           Позолота (при примеси в золото значительного количества меди) плохо гармонировала с голубоватым оттенком серебра и в XIX в. лучшие изделия делают большей частью целиком серебряными, а если и золотят, то сплошь с внутренней стороны. После 1840 г. вместо «золочения через огонь» при помощи ртутной амальгамы начинают применять золочение гальваническим способом[45].

           Во второй половине XIX столетия в России сложились две художественные школы в декоративно-прикладном искусстве – одна [326] в Петербурге, вторая в Москве. В столице сохранялась ориентация на западноевропейскую культуру и моду, в Москве в этот период зарождались национальные формы искусства, что и отражалось на произведениях золото-серебряных предприятий. Мастера XIX в. заимствовали формы, декоративные мотивы, цветовую гамму богатого наследия московского злато-серебряного дела. Отражением национальных традиций и демократических тенденций, присущих русской художественной культуре второй половины XIX в. стал в серебряном деле бытовой жанр. Уже в начале XIX в. Императорский фарфоровый завод, частные заводы Ф.Я. Гарднера и А.Г. Попова начали выпускать знаменитые серии фигурок народов России, а также мелкую пластику, в которой нашли отражение жанровые сцены из крестьянской жизни и отдельные типажи. Этот опыт мастеров фарфора, русских скульпторов, создавших целое жанровое направление в малых формах, мастеров серебряного дела П.Ф. Сазикова и П.А. Овчинникова широко использовался в крупных мастерских и фирмах. Так, на фирме Хлебникова с 1870-х гг. создавали многочисленные изделия серебряной пластики в русском стиле — с преобладанием крестьянских, былинно-сказочных и фольклорных мотивов (купцы, одетые в национальную одежду, кулачные бои, шахматные фигурки и пр.), которые подавались в несколько идеализированном виде. Использование национальных мотивов способствовало совершенствованию специальных приемов обработки металла — литья, чеканки, резьбы. Многие мастера могли великолепно обработать резцом поверхность серебра в виде плетения из лыка (кофейник), воспроизводили фактуру ткани (сухарница).

           На развитие русского стиля при изготовлении различных предметов из серебра оказали влияние и произведения «абрамцевского круга» — В. Васнецова, М. Врубеля, Е. и В. Поленовых, которые, в частности, увлекались мозаикой и витражными композициями, что способствовало появлению в ювелирной промышленности оконной или витражной эмали (использовали ее в различных предметах — вазочки для конфет и пр.)[46].

           В ювелирном искусстве четко обозначилось стремление создать свой национальный стиль и, прежде всего, в чеканных изделиях. Так, приборы для вина нередко выполнялись в форме больших ковшей или братин с чарками и черпаками, повторявшими формы и орнаментацию древнерусской утвари. Ювелирное искусство высветило еще одно оригинальное направление — воспроизводство в серебре фактуры различных материалов — меха, кожи, ткани, дерева. Изделия, имитирующие эти материалы, получили широкое распространение в 1860–1880-е гг.

           Особенно высокого качества изделия с применением техники черни выпускала фабрика В.С. Семенова (серебряные предметы – сто[327]ловые и чайные приборы, кофейные чашки, портсигары, табакерки, подстаканники, солонки, стаканчики). В конце XIX – начале XX в. изделиями, в которых ярко проявился стиль «модерн», заявила о себе фирма Курлюкова[47].

           Таким образом, на протяжении второй половины XVIII–XIX вв. во всех видах золотосеребряной промышленности появились крупные предприятия и произошли значительные качественные изменения, касающиеся не только техники, технологии производства, но и художественной стороны продукции. О высоком признании достижений этого вида промышленности свидетельствовали высокие награды на многочисленных общероссийских и международных выставках и постепенное наращивание объема вывоза предметов искусства за рубеж.

           [327-328] ПРИМЕЧАНИЯ оригинального текста