Проблемы датировки боярских списков второй половины 40-х — первой половины 60-х гг. XVII в.

Автор
Белоусов Максим Рудольфович

Аннотация

Ключевые слова

Шкала времени – век
XVII

Библиографическое описание:
Белоусов М.Р. Проблемы датировки боярских списков второй половины 40-х — первой половины 60-х гг. XVII в. // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.). К 80-летию члена-корреспондента РАН В.И.Буганова: сборник статей / отв. ред. Н.М.Рогожин. М., 2012. С. 78-88.

Текст статьи

 [78]

М.Р. Белоусов

Проблемы датировки боярских списков ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ 40-Х – ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ 60-Х  ГОДОВ XVII ВЕКА

           При источниковедческом изучении боярских списков второй половины 40-х – первой половины 60-х гг. XVII в.[1], необходимом для введения их в научный оборот, возникают определенные трудности, связанные с датированием этих документов – определением времени их составления и периода функционирования в разрядном делопроизводстве.

           Год составления списка указывался в его заголовке. Однако заголовки большей части боярских списков 1646 – начала 1660-х гг. не сохранились. Поэтому определение времени составления боярского списка является первоочередной задачей его источниковедческого изучения, разрешимой в процессе внутренней критики источника.

           Так, на основании анализа содержания «наличного» боярского списка выясняется, что он был составлен не ранее 5 июня 1648 г.[2] Об этом свидетельствует следующее наблюдение. В перечне окольничих между Ф.Б. Долматовым-Карповым и Б.И. Пушкиным (Л. 382) не записан П.Т. Траханиотов, казненный восставшим народом во время Соляного бунта 5 июня[3]; в перечне думных дьяков (Л. 381) не указан Н.И. Чистой, убитый разъяренной толпой 2 июня[4]; в перечне дворян московских между кн. И.А. [Жирового-]Засекиным и кн. Д.Г. Гагариным (Л. 45) не записан Л.С. Плещеев, растерзанный народом на Красной площади 3 июня[5]. Не противоречат этому выводу и другие наблюдения:

           1) При имени стольника И.Б. Бутурлина (Л. 7) сделана помета «умре», и он вычеркнут из списка. Согласно Боярской книге 1639 г., И.Б. Бутурлин «156-го в марте умре»[6];

           2) В перечне дворян московских между кн. И.Л. [Клубковым-] Масальским и Л.И. Плещеевым (Л. 43) не записан кн. П.Р. Барятинский[7]. Согласно Боярской книге 1639 г., кн. П.Р. Барятинский «156-го апреля в 22 день отставлен»[8];

           3) В перечне дворян московских между В.Н. Лихаревым и А.И. По́левым (Л. 59) не указан А.А. Племянников[9]. Согласно Боярской книге 1639 г., А.А. Племянников «156-го году мая в 17 день умре»[10];

           4) В перечне дворян московских между Н.В. Извольским и Н.А. Поленовым (Л. 102) не записан Р.А. Демьянов[11]. Согласно Боярской книге 1639 г., Р.А. Демьянов «умре», «и 156-го мая в 4 день по памяти ис Помесного приказу за приписью диака Мартемьяна (sic!) велено с Романова поместья Демьянова с четырехсот з дватцати с че[79]тырех чети бес третника в недорослех написати сына ево Алексея 5 лет»[12];

           5) При имени стольника И.С. Собакина (Л. 13) сделана помета «во Ржеву». Согласно справочнику А.П. Барсукова, И.С. Собакин с июля 1648 г. был воеводой во Ржеве-Володимеровой[13];

           6) В перечне дворян московских между И.С. Плещеевым и И.А. Ржевским (Л. 46, 100) не указан кн. Н.Ф. Мещерский[14]. Согласно справочнику А.П. Барсукова, кн. Н.Ф. Мещерский с 23 июня 1648 г. являлся воеводой в Брянске[15]. См. также: при имени его сына – стольника кн. Г.Н. Мещерского – в исследуемом списке сделаны две пометы: «с отцом» и «отпущон с отцом» (Л. 25);

           7) В перечне дворян московских между И.В. Загряжским и И.Ф. Замыцким (Л. 70–71) не указан Г.А. Еропкин[16]. Согласно справочнику А.П. Барсукова, Г.А. Еропкин с мая 1648 г. являлся воеводой в Серпухове[17];

           8) В перечне дворян московских между кн. Ф.Н. Козловским и И.М. Кобыльским (Л. 74) не записан кн. Б.Ф. Мещерский[18]. Согласно справочнику А.П. Барсукова, кн. Б.Ф. Мещерский с 8 июля 1648 г. был воеводой в Звенигороде[19];

           9) В основном тексте перечня дворян московских записан И.И. Ржевский (Л. 92). Согласно Боярской книге 1639 г., «156-го февраля в 29 день государь пожаловал из болхович Ивана Иванова сына Ржевсково, велел ево написати по московскому списку»[20];

           10) В основном тексте перечня дворян московских записан Ю.И. Дурново (Л. 92). Согласно Боярской книге 1639 г., «февраля в 9 день по подписной челобитной думново дьяка Михаила Волошенинова ис костромичь Юрьи Иванов сын Дурной, велено ево написать по московскому списку»[21].

           Таким образом, «наличный» боярский список 1647/48 г.[22] был составлен не ранее 5 июня 1648 г., скорее всего – в начале июля. В описи Архива Разрядного приказа 1668 г. указаны два «наличных» списка с июля 1648 г.[23]. Одним из них, очевидно, и является рассмотренный источник.

           Время составления «подлинного» боярского списка[24] определяется на основании следующих наблюдений:

           1) В перечень вновь пожалованных в стольники записаны 11 лиц, служивших до стольничества в стряпчих: Ф.С. Нарбеков, С.О. Хитрово, кн. Ф.П. Ухтомский, А.Н. Самарин, кн. Л.М. Мещерский, М.П. Оксаков, И.М. Языков, Н.О. Чемоданов, кн. Н.Б. Ноздроватый, кн. Г.Д. Путятин, А.С. Нарбеков. Из них первые семь (пожалованные в стольники 1 сентября – 19 февраля 1650 г.), не значатся в перечне стряпчих, а остальные (получившие чин стольника 17 марта – 10 июля 1650 г.), были записаны в основном тексте перечня [80] стряпчих, из которого затем, кроме Н.О. Чемоданова, вычеркнуты с пометой «158-го столник»[25];

           2) В перечень вновь пожалованных в дворяне московские записаны 24 лица, служившие до того в дьяках[26], стольниках[27] и стряпчих[28]. При этом лица, пожалованные в дворяне 10 сентября – 21 февраля 1650 г.[29], не значатся в рассматриваемом списке в своих предыдущих чинах (т. е. их имен нет в перечнях дьяков и стольников). А остальные, ставшие дворянами московскими 12 марта – 14 августа 1650 г., были записаны в основном тексте перечней своих предыдущих чинов стольника и стряпчего, из которых затем[30] вычеркнуты с соответствующей пометой (например, «158-го марта в 17 день во дворянех»)[31];

           3) Имя Л.И. Салтыкова, вновь пожалованного в стольники 1 сентября 7158 г., записано и в основном тексте перечня стольников (Л. 2). Имена кн. Я.П. Волконского и И.С. Собакина, вновь пожалованных в дворяне московские 6 января 7158 г., записаны и в основном тексте перечня дворян (Л. 56, 58). Имена Я.И. Безобразова и Л.И. Травина, вновь пожалованных в дворяне московские 21 февраля 7158 г., записаны и в основном тексте перечня дворян (Л. 91, 94);

           4) Основной текст перечня окольничих завершают имена В.В. Бутурлина и П.Ф. Соковнина (Л. 1). Известно, что оба они были пожалованы в окольничие 17 марта 1650 г.: В.В. Бутулин из стольников, П.Ф. Соковнин из дворян московских[32]. Кроме того, имя В.В. Бутурлина не записано в исследуемом списке в перечень стольников, П.Ф. Соковнин не значится в перечне дворян московских.

           Таким образом, имея в виду содержание пп. 1–3, можно заключить, что боярский список[33] был составлен не ранее конца февраля 1650 г. Однако, поскольку в перечнях московских чинов нет имен В.В. Бутурлина и П.Ф. Соковнина, ставших окольничими 17 марта 1650 г., становится ясно, что боярский список составили не ранее второй половины марта 1650 г.

           Боярский «подлинный» список[34] был составлен не ранее начала ноября 1658 г. Об этом свидетельствуют два наблюдения:

           1) При имени дворянина московского кн. П.И. Щетинина (Л. 27) одновременно с основным текстом списка сделана помета: «з Грузинским царем». Согласно Дворцовым Разрядам, кн. П.И. Щетинин 14 октября 1658 г. был назначен «в приставех» «проводить Грузинскаго царя (Теймураза Давыдовича. – М. Б.) за Терки до рубежа»[35];

           2) В перечне дворян московских «подлинного» списка 1656/57 г. при имени Д.Ф. Борисова[36] сделана запись: «167-го октября в 29 день по помете на челобитной думного дьяка Семена Заборовского Дмитрей для старости от службы отставлен»[37].

           Тем не менее, видимо, следует отнести составление боярского списка к ноябрю 1658 г. Об этом свидетельствует следующее:

           [81] 1) При имени дворянина московского И.С. Языкова (Л. 34) сделана помета «на Волуйке». Согласно справочнику А.П.Барсукова, он был воеводой на Валуйке с 20 ноября 1658 г.[38];

           2) При имени дворянина московского Н.М. Беклемишева (Л. 31) сделана помета «в Астрахани». Согласно справочнику А.П. Барсукова, Н.М. Беклемишев являлся товарищем астраханского воеводы с 30 ноября 1658 г.[39].

           Указанные пометы при именах И.С. Языкова и Н.М. Беклемишева были сделаны после составления основного текста списка. В то же время множество помет о пребывании на воеводстве при именах дворян московских было сделано одновременно с основным текстом боярского списка. При этом нами не выявлено ни одного случая, при котором, по данным А.П. Барсукова, лицо находилось бы на воеводстве к началу ноября, а соответствующая помета о пребывании этого лица на воеводстве была бы приписана после составления боярского списка. А это означает, что ко времени составления списка И.С. Языков и Н.М. Беклемишев воеводами не были. Следовательно, имея в виду сделанный выше вывод о составлении списка не ранее начала ноября и учитывая данные А.П. Барсукова о пребывании И.С. Языкова и Н.М. Беклемишева на воеводстве уже во второй половине ноября, можно заключить, что боярский список был составлен в ноябре 1658 г.

           Определение времени составления «наличного» списка[40] представляет некоторые трудности, обусловленные как степенью сохранности самого списка[41], так и ограниченными возможностями для сопоставительного анализа[42]. И все же, нам представляется, что список был составлен в конце 1660 г. Об этом свидетельствуют следующие наблюдения:

           1) В перечне дворян московских между П.Г. и Ф.Г. Очиными-Плещеевыми (Л. 49) не записан кн. О.И.Щербатый[43]. Согласно Дворцовым Разрядам, он был пожалован из дворян московских в окольничие 2 мая 1660 г.[44];

           2) При имени стольника И.М. Милославского (Л. 4) сделана помета: «169-го околничей». Согласно Дворцовым Разрядам[45], И.М. Милославский был пожалован в окольничие 1 сентября 1660 г.[46];

           3) Основные тексты перечней стольников и стряпчих исследуемого «наличного» списка заканчиваются теми же лицами, что и основные тексты перечней стольников и стряпчих «подлинного» списка 1660/61 г. Так, в перечнях стольников последним записан кн. Я.И. Вяземский[47], а в перечнях стряпчих – И.И. Извольский[48]. Иными словами, основные тексты перечней стольников и стряпчих исследуемого списка включали имена уже всех лиц, пожалованных в эти чины в 1659/60 г. Безусловно, это могло иметь место только в том случае, если «наличный» список был составлен в конце 1659/60 г.[49]

           [82] Есть и не датируемые точно свидетельства более раннего, по сравнению с «подлинным» списком 1660/61 г., времени составления и начала функционирования в делопроизводстве исследуемого «наличного» списка. Так, при имени стольника Я.М. Стрешнева в «наличном» списке сделана помета «отпу[щон] в Колской» (Л. 12), тогда как в «подлинном» списке при имени стольника помета уже иная – «в Колском» (Л. 13). Аналогично: при имени стольника Ф.В. Бутурлина в «наличном» списке подьячий сделал помету «отпущон в Саранск» (Л. 14), а в «подлинном» – «в Саранску» (Л. 14); при имени дворянина московского Ю.Ф. Секерина в «наличном» списке указано: «отпущон в Гороховец» (Л. 71), а в «подлинном» списке – «в Гороховце» (Л. 77). Кроме того, в «подлинный» список 1660/61 г. не была записана часть лиц, при именах которых в «наличном» сделаны пометы «умре», «убит»[50], «отставлен».

           Кроме того, для введения списков в научный оборот, иными словами – для использования их информативных возможностей, необходимо установить время составления основных текстов и тех боярских списков, заголовки которых, включающие год составления, сохранились.

           Боярский список[51] имеет заголовок: «Список бояр и околничих и думных людей и столников и стряпчих и дворян московски<х> и диоков нынешняго 154-го году с марта нали<ц>о», написан на одном листе[52]. Составители «Описания документов и бумаг…» не изучали данный боярский список. Этим объясняется ошибка в датировании списка, допущенная ими. Действительно, первый лист списка – это отрывок «наличного» списка марта 1646 г. Однако листы со 2-го по 82-й не являются продолжением листа 1; – они относятся, как нами установлено, к боярскому списку 1659/60–1660/61 гг.

           Боярский список[53] имеет заголовок: «Список бояр и околничих и думных людей и столников и стряпчих и дворян московских и диоков нынешняго 154-го году с ыюня налицо». Боярский список июня 1646 г. был составлен не ранее 2 июня. Об этом свидетельствует отсутствие в перечне бояр имени кн. Б.М. Лыкова, умершего, согласно «наличному» списку марта 1646 г.[54], «июня в 2 день». В то же время к перечню думных дьяков после составления основного текста списка был приписан Ф.К. Елизаров (Л. 6). Согласно справочнику С.Б. Веселовского, он был пожалован из дьяков в думные дьяки 13 июня 1646 г.[55] Следовательно, боярский список был составлен между 2 и 13 июня 1646 г.

           В процессе внутренней критики боярского списка[56], заголовок которого с годом и месяцем составления («нынешнего 156-го году з генваря налицо») сохранился, установлено, что время его составления приходится на конец декабря – первую половину января 1647/48 г. Об этом свидетельствует анализ его основного текста. Так, в основном [83] тексте перечня стольников записаны С.Г. Олябьев и кн. И.Б. Мещерский (Л. 50, 51). Согласно Боярской книге 1639 г., они были пожалованы в стольники в декабре 1647 г.[57] В основном тексте перечня дворян московских последним записан К.И. Батуев-Колычов (Л. 136). Согласно Боярской книге 1639 г., он был пожалован «из житья» в дворяне 24 декабря 1647 г.[58] В основном тексте перечня бояр последним записан кн. М.П. Пронский (Л. 28). Согласно Дворцовым Разрядам, он был пожалован из стольников в бояре 25 декабря 1647 г.[59] В основном тексте перечня стольников записан И.Д. Милославский (Л. 39). Затем при его имени была сделана помета «156-го году генваря в 17 день околничей», после чего он был вычеркнут из перечня стольников и приписан в конце перечня окольничих (Л. 29). Следовательно, основной текст «наличного» боярского списка 1647/48 г. был написан не ранее 25 декабря 1647 г. и не позднее 17 января 1648 г.

           Наконец, определение периодов функционирования списков в разрядном делопроизводстве также сопряжено нередко с затруднениями, разрешаемыми, как правило, в результате анализа содержания списков и привлечения других источников (Дворцовых разрядов, Записных книг Московского стола, боярских книг) и специальной литературы.

           Единственной пометой, позволяющей определить период функционирования боярского списка марта 1646 г.[60] в делопроизводстве, является помета, сделанная при имени кн. Б.М. Лыкова: «154-го июня в 2 день умре». Имея в виду, что сохранился и «наличный» список июня 1646 г., можно считать, что «мартовский» список прекратил использоваться в Разряде в начале июня 1646 г.

           Список июня 1646 г.[61] функционировал в делопроизводстве Разрядного приказа, по крайней мере, до середины сентября 1646 г. Об этом свидетельствуют следующие наблюдения:

           1) При имени боярина Б.М. Салтыкова (Л. 3) сделана помета: «154-го умре» [зачеркнут]. Согласно Боярской книге 1639 г., он умер «154-го июля в 26 день»[62];

           2) При имени дворянина московского Ф.Г. Оладьина (Л. 50) сделана помета: «умре» [зачеркнут]. В Боярской книге 1639 г. при его имени сделана такая же помета, а затем приписано: «И 154-го августа в 11 день по памяти ис Помесного приказу за приписью дьяка Михаила Патрекеева с отцова поместья и вотчины с 475 чети с осминою Замятня Федоров сын Оладьин 12 лет»[63];

           3) При имени окольничего кн. С.В. Прозоровского (Л. 4) сделана помета: «154-го августа в 15 день государь пожаловал в бояре», после чего имя князя было приписано к перечню бояр;

           4) В конце перечня бояр (Л. 4) сделана приписка: «154-го августа в 15 день государь пож<а>ловал из околничих в бояре: Григорей Гаврилович Пушкин»;

           [84] 5) В перечне дьяков «не у дел» при имени В. Прокофьева (Л. 75) сделана помета: «154-го августа в 20 день умре» [зачеркнут][64];

           6) При имени постельничего И.М. Аничкова (Оничкова) (Л. 5) сделана помета: «155-го сентября в 4 день думной дворянин» [зачеркнут];

           7) При имени дворянина московского С.П. Нарбекова (Л. 47) сделана помета: «155-го сентября в 17 день умре» [зачеркнут][65].

           Период функционирования боярского списка января 1648 г.[66] в приказном делопроизводстве был непродолжительным. Об этом свидетельствуют немногочисленные датирующие пометы. Так, при имени окольничего И.Д. Милославского (Л. 29) была сделана помета «боярин», после чего он был вычеркнут из перечня окольничих и приписан последним в перечень бояр (Л. 28). Согласно Дворцовым Разрядам, И.Д. Милославский был пожалован в бояре 2 февраля 1648 г.[67] При имени дворянина московского И.А. Милославского (Л. 91) была сделана помета «156-го февраля в 12 день околничей», после чего он был вычеркнут из перечня дворян и приписан последним в перечень окольничих с пометой «156-го февря [sic!] в 12 день из дворян» (Л. 29). При имени стольника кн. Ф.М. Волконского (Л. 44) была сделана помета «марта в 10 день <…>» [неразборчиво], после чего князь был вычеркнут из перечня стольников. Также датирующими являются две пометы о посылке дворян московских на воеводство: Н.Ю. Плещеева – в Путивль («сказ[али], в Путивль» (Л. 72)), Р.И. Неплюева – в Ольшанск («в Олшанской» (Л. 98)); и о пребывании дворянина Ф.Ю. Арсеньева в Вольном («на Волном» (Л. 122)). Как указано в справочнике А.П. Барсукова, Н.Ю. Плещеев находился в Путивле с февраля 1648 г., Р.И. Неплюев был воеводой в Ольшанске также с февраля 1648 г., а Ф.Ю. Арсеньев воеводствовал в Вольном с января 1648 г.[68]. Другие пометы «наличного» списка января 1648 г. о посылке или пребывании на воеводстве либо не представляется возможным датировать, – как, например, пометы при именах стряпчего кн. Я.А. Шелешпальского («сказ[али], в Темников» /л. 53/), дворянина С.С. Рахманинова («на Ломов» (Л. 104)); – либо они сделаны при именах лиц, ко времени составления списка уже находившихся на воеводстве. Например, пометы при именах стряпчего Н.Д. Ржевского («в Донкове» (Л. 56)), дворян Н.Б. Доможирова («на Короче» (Л. 95)) и И.И. Косагова («<на> Орле» (Л. 121))[69].

           О непродолжительности периода функционирования «наличного» боярского списка января 1648 г.[70] в приказном делопроизводстве свидетельствует сопоставление этого списка с «наличным» списком июля 1648 г.[71]. Так, в июльском списке в основном тексте перечня стольников записаны: Ф.Я. Милославский, Г.Я. Милославский [85] и С.Ю. Милославский (Л. 18), Я.А. Змеев, Л.С. Милославский, И.С. Милославский и И.М. Милославский (Л. 24). Согласно Боярской книге 1639 г., Ф.Я. Милославский был пожалован из стряпчих в стольники 21 января 1648 г. Тогда же «из житья» в стольники пожалованы Г.Я. и С.Ю. Милославские. И.М., И.С. и Л.С. Милославские возведены в стольничество 25 марта 1648 г.; тогда же пожалован «из житья» в стольники Я.А. Змеев[72]. Однако в перечень стольников «наличного» списка января 1648 г. ни один из них приписан не был[73]. Таким образом, можно сделать вывод о том, что «наличный» список января 1648 г. прекратил функционировать в делопроизводстве Разрядного приказа не позднее середины марта.

           Время функционирования «наличного» списка июля 1648 г. ограничивается первой декадой сентября 1648 г. Об этом свидетельствуют следующие наблюдения:

           1) При именах 23 служилых людей сделаны датированные пометы об «отпуске» со службы; при этом 3 пометы датированы июлем (24-м и 29-м июля), 12 помет – августом (4-м, 5-м, 8-м, 18-м и 25-м августа) и 8 помет – сентябрем (5-м, 6-м и 7-м сентября);

           2) При имени стольника кн. Г.А. Козловского (Л. 8) сделаны пометы «е[сть]», «е[сть]» [зачеркнута] и «в Яблоне». Поскольку помет «е[сть]» – две, то, как следует из проведенного выше анализа, вторая из них была сделана во время смотра 24 июля. А значит, помета «в Яблоне» появилась не ранее этой даты и не позднее 29 августа – времени проведения следующего смотра служилых людей. Данное наблюдение не противоречит сведениям справочника А.П. Барсукова, согласно которым кн. Г.А. Козловский был воеводой в Яблонове с сентября 1648 г.[74];

           3) При имени стряпчего В.П. Кикина (Л. 35), помимо двух помет «е[сть]», вторая из которых зачеркнута, была сделана помета «столник», после чего В.П. Кикин был вычеркнут из перечня стряпчих и приписан в конце перечня стольников (Л. 25). Причем произошло это до смотра 29 августа, так как при имени стольника В.П. Кикина во время этого смотра также была сделана помета «е[сть]». Это вполне согласуется с данными Боярской книги 1639 г., согласно которым «во 156-м году августа в 15 день государь пожаловал ис стряпчих в стольники Василья Петрова сына Кикина»[75];

           4) В перечень дворян московских между А.В. Загряжским и Л.С. Юшковым (Л. 58) после составления основного текста боярского списка был приписан Г.М. Волков (вставку сделали после 24 июля, поскольку при его имени лишь одна помета «е[сть]»). Согласно Боярской книге 1639 г., «156-го апреля в 7 день государь царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Русии пожаловал Григорья Михайлова сына Волкова из дьяков, велел ево написать в московские дворяне по прежнему»[76].

           [86] Таким образом, «наличный» боярский список июля 1648 г. не содержит сведений, датируемых позднее 7 сентября 1648 г., а, следовательно, вскоре после этой даты его функционирование в делопроизводстве Разрядного приказа прекратилось.

           Период функционирования «подлинного» боярского списка 1650 г.[77] в делопроизводстве Разрядного приказа можно определить по датированным пометам и перечням вновь пожалованных в чины. В списке 49 датированных помет, из которых 16 имеют полную дату (год, месяц, число) и 7 – год и месяц. Наиболее поздние даты имеют две пометы, указывающие на 7 сентября 1650 г. В перечнях вновь пожалованных в чины наиболее поздней датой является 22 августа 1650 г. Следовательно, боярский список 1649/50 г. прекратил функционировать в приказном делопроизводстве не ранее 7 сентября 1650 г.

           Как было показано выше, проблемы датирования боярских списков – определения времени их составления и периодов функционирования в разрядном делопроизводстве – занимают центральное место в их источниковедческом изучении. Изложенный материал ясно показывает, что использование информативных возможностей боярских списков (анализ структуры и состава Государева двора, изучение служебной деятельности его членов, выявление биографических данных) возможно лишь при условии их точного датирования. В противном случае велика вероятность искажения исторической действительности.

           [86-88] ПРИМЕЧАНИЯ оригинального текста