XVIII век в трудах В.И. Буганова (библиографические заметки)

Автор
Аксенов Александр Иванович

Аннотация

Ключевые слова

Шкала времени – век
XX XVIII

Библиографическое описание:
Аксенов А.И. XVIII век в трудах В.И. Буганова (библиографические заметки) // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.). К 80-летию члена-корреспондента РАН В.И.Буганова: сборник статей / отв. ред. Н.М.Рогожин. М., 2012. С. 16-22.

Текст статьи

[16]

А.И. Аксенов

XVIII ВЕК В ТРУДАХ В.И. БУГАНОВА (БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ ЗАМЕТКИ)

           Исследовательские интересы В.И.Буганова, как любого крупного историка, чрезвычайно многообразны. И хронологически, и тематически. Впечатляет хронология его исследований: от истоков русского государства до советского времени. Не менее впечатлительна их тематика: от скифов до анализа сочинений В.И.Ленина. Но по настоящему приоритетными для него были проблемы социально-политической и экономической истории XVII в. (с заходами в XIV-XVI вв.) и вопросы их источниковой обеспеченности. Уже первое серьезное исследование В.И.Буганова, его кандидатская диссертация, написанная им под руководством М.Н.Тихомирова, содержит глубокий источниковедческий анализ разрядных книг, основного источника по военно-политическому аспекту русской истории XVII в., положивший начало целой серии собственных работ и работ его учеников. В контексте заявленной здесь темы важно отметить, что именно из этих источников родился интерес к военной истории России[1]: это и Куликовская битва, и Ливонская война, и освободительное движение 1612 г., и, разумеется, Полтавская баталия - одно из важнейших событий XVIII в.[2] А давняя приверженность В.И.Буганова к теме личности в истории с неизбежностью вывела его на биографии крупнейших военных деятелей России, среди которых, наряду с военачальниками XVII в. (например, особо отмеченный им С.Разин), великие полководцы века XVIII: П.А.Румянцев-Задунайский, А.В.Суворов, Ф.М.Ушаков и др.[3] А хронологически первым в этом блестящем ряду в работах В.И.Буганова стоит один из его любимых героев «бунташного» века, народный предводитель К.Булавин[4]. Кстати, это и стало первым внедрением исследователя в XVIII в.

           Повторюсь, круг основных (первоначальных) исследовательских интересов В.И.Буганова формировался под влиянием изучения социально-экономической истории XVII в., из которого вырос цикл серьезных монографий и статейных публикаций по социальной борьбе народных масс. Он ввел в научный оборот немало новых по[17]вествовательных и делопроизводственных источников, существенно пополнивших наши представления о крестьянских войнах XVII столетия, московских восстаниях 1648 и 1662 гг. и их руководителях. Одновременно пристальное внимание уделялось государственному приказному управлению. Из первой темы родились статьи и книги по 2-й Крестьянской войне и Е.Пугачеве. Изучение государственности XVII в. вызвало живой интерес В.И.Буганова к ее эволюции в XVIII в. и особенно к реформам Петра 1 и к самому реформатору. Но об этом позже.

           Уже в 1967 г., и это второе проникновение в XVIII в., В.И.Буганов публикует под псевдонимом В.И.Кириллов статью о Тайной канцелярии[5], проведя пока еще пунктирную линию от Сыскного и Преображенского приказов XVII в.[6] к соответствующему учреждению следующего столетия. Интерес к этим учреждениям не случаен. Именно они вели борьбу с социальными выступлениями народа. А последняя тема стала доминирующей в исследованиях В.И.Буганова на долгие годы, в том числе применительно к XVIII в.

          Первой серьезной попыткой в этом направлении стала совместная с Е.В.Чистяковой статья 1968 г. о некоторых вопросах Второй крестьянской войны под предводительством Е.И.Пугачева[7]. Заметьте, это в год защиты В.И.Бугановым докторской диссертации о московских восстаниях второй половины XVII в. Подавляющая часть опубликованных в этот и последующие годы работ (и статьи, и документальные материалы) посвящена именно этим вопросам. А тут – XVIII в., пугачевское восстание. Это во многом знаковая работа, в которой лейтмотивом прозвучала идея народных выступлений как войн, что идеологически должно было поднять их общественный статус. Поэтому не случайно эту мысль он будет проводить в статьях популярного, общественно значимого назначения, в том числе и в газетах тех регионов, где и происходили многие действия пугачевского восстания. Такова статья (интервью) «Правда о бунте» в «Советской России», статья «В борьбе за землю и волю» в «Советской Калмыкии», статья «Сила народного духа» в «Сельской жизни»[8].

          В научных изданиях эта идея пройдет через весь цикл трудов о крестьянских восстаниях XVIII в. и прежде всего, конечно, о Второй крестьянской войне 1773-1775 гг., 200-летний юбилей которой с широкой помпой отмечался и научной и широкой общественностью Советского Союза. За юбилейные 1973-1975 гг. было проведено несколько всесоюзных и региональных конференций, неизменным участником которых был В.И.Буганов. Он выступает с докладами, входит практически во все оргкомитеты и редколлегии сборников материалов этих конференций. Как то само собой разумеющимся получилось, что он превратился в ведущего специалиста по данной теме. Это лидерство выразилось в публикациях, настоящий прорыв [18] которых пал на 1973 и последующие, юбилейные в том числе, годы. Это, в свою очередь, стало и исследовательским прорывом Виктора Ивановича в XVIII век.

          Уже в первой научной конференции по данной теме в Оренбурге в октябре 1973 г. В.И.Буганов выступает с докладом «Об идеологии Крестьянской войны 1773-1775 гг. в России», устанавливая и направление основных дальнейших исследований, и общественно-политический градус самого исторического явления. По сути этот же доклад он произнесет на Всесоюзной научной конференции в Челябинске в октябре 1973 г. И почти одновременно вернется к этому вопросу в специальной статье уже в журнале «Вопросы истории»[9] - втором (если не первом, имея в виду методологический характер его направленности) общеисторическом журнале страны, как бы обращаясь к широкой научной общественности. На Всесоюзной научной конференции в Уфе в июне 1774 г. он делает «забойный» доклад «Крестьянская война 1773-1775 гг. – крупнейшее событие классовой борьбы XVIII в.», ставя вопрос о значимости народных движений. И близкую по теме проблему «Крестьянская война – высший этап в истории классовой борьбы в России периода феодализма» Виктор Иванович рассмотрит в докладе на Симпозиуме по аграрной истории стран Восточной Европы в Вологде в сентябре 1974 г.[10]. Чуть позже с более общим докладом «Крестьянские движения в феодальной России» он выступит на XV Международном конгрессе исторических наук в Бухаресте в августе 1980 г.[11]

          В.И.Буганов в эти годы не только как участник, но и научный историограф-пропагандист: и данной темы, и конференций, ей посвященных, и, разумеется, героев онтологического прошлого. О их содержании и социальной значимости он напишет аналитический отчет в Вестнике АН СССР и там же, но в другом номере подведет итоги советской историографии о Крестьянской войне под предводительством Е.И.Пугачева[12]. К теме историографии не только Пугачевского восстания, но и крестьянских войн, и других проблем истории России не только XVII-XVIII, но другого времени, исследователь обратиться еще не раз и в статьях («К изучению Крестьянских войн в России», Крестьянские войны в России – итоги и перспективы исследований»), и в монографиях (Крестьянские войны в России XVII-XVIII вв.»)[13]. Особо я бы выделил его совместную с А.А. Преображенским статью о некоторых проблемах истории России ХШ-XVIII вв. в контексте новых явлений в самой исторической науке начавшегося перестроечного времени[14]. Их отличительная черта – высокая аналитичность исторической литературы. Глубокое проникновение не просто в тему, а в самую суть исторического прошлого, даже больше – самого времени, что рождало образы тех, кто в нем жил. Это и упомянутые уже полководцы XVIII в. Это, конечно же, и [19] безусловный герой крестьянских войн Е.И.Пугачев. Примечательно, но В.И. Буганов всерьез полагал, что всю вторую половину XVIII в. можно с полным правом назвать не «екатерининской эпохой», как делали дворянские и буржуазные историки, а «пугачевскогй эпохой», имея в виду неустанную и героическую борьбу самого Пугачева, его предшественников и последоватнлей, наложившую отпечаток на всю жизнь русского общества[15]. Над его образом В.И.Буганов, похоже, работал и во время юбилейных исследований его восстания, и какое-то время после. А итогом стала замечательная книга в серии ЖЗЛ, вышедшая в 1984 г.[16] Как все книги этой серии она была тепло встречена широкой читательской публикой. Но вместе с тем получила большой профессиональный отклик. Несмотря на обилие имеющейся литературы. В том числе самых серьезных историков, как Р.В.Овчинников. На нее было написано 11 рецензий современников – видных российских ученых-историков, подлинных знатоков отечественной истории: А.Г.Кузьмин, А.Н.Сахаров, Д.Н.Альшиц, Е.В.Чистякова, А.П.Пронштейн, А.И.Комиссаренко, В.М.Соловьев. И признание ученой братии, и читательский спрос подтолкнули В.И.Буганова к написанию другого варианта книги в издательстве Просвещение, ориентированного на более молодого читателя. Так в 1990 г. появился «Емельян Пугачев»[17], также встреченный очень благожелательно.

          1975 г., последний «юбилейный по Пугачеву, обернется для В.И.Буганова обращениями к «частным», или точнее будет сказать, специальным вопросам этой темы. Такова его статья о географии распространения пугачевского движении, написанная им для сборника по исторической географии[18], в чем безусловно проявился интерес к так называемым вспомогательным историческим дисциплинам, которые активно культивировались в руководимом им Центре источниковедения и специальных исторических дисциплин. Другой «частный» интерес В.И.Буганова лежит в области собственно источниковедения. При его непосредственной поддержке и прямом участии как члена редколлегии в руководимом им Центре источниковедения была подготовлена сотрудниками Центра Р.В.Овчинниковым, А.И.Аксеновым и М.Ф.Прохоровым фундаментальная публикация документов, вышедших из лагеря восставших, «Документы ставки Е.И.Пугачева, повстанческих властей и учреждений», вышедшая в 1975 г.[19]

          Вопросы документального обеспечения темы крестьянских войн и в особенности судьбы «повстанческго архива» Пугачева всплывут и позже, в 1977 г., уже после подведения итогов ее изучения (см. выше)[20], в статье для сборника по проблемам аграрной истории[21].

          Внимание к источнику – пожалуй, определяющая черта В.И.Буганова как исследователя, связанная с интенсивным поиском новых документов в различных архивах и библиотеках, в том числе зарубеж[20]ных. Все его поездки как должностного лица за границу использовались им для просмотра местных документохранилищ, что неизбежно приводило к к самым неожиданным находкам и их неизменным публикациям. Многие из них тесно связаны с XVIII в., и не только по крестьянским волнениям. В последнем следует отметить публикацию совместно с С.М.Троицким новых документов о восстании в 1756 г. крестьян Николо-Угрешского монастыря[22].

          Но, конечно, круг интересов диктовался самими источниками. Любопытны находки и публикации двух документов о Камчатке середины XVIII в., а также Жалованной грамоты московским текстильным предпринимателям 1736 г. из Парижской Национальной библиотеки[23]. А вот поездка в Гарвард обернулась публикацией поместно-вотчинных документов из Хоустонской библиотеки[24]. Здесь важно отметить не столько важность и значимость названных источников. Ясно, что в отечественных архивохранилищах находятся и найдутся материалы, может быть, гораздо более многочисленные, интересные и уж, конечно, более ёмкие. Поражает другое – заряженность исследователя на поиск «своих» источников среди моря чужеродных материалов и открытое желание поделиться ими с читателем.

          Из всего вышесказанного с очевидностью вытекает, что само внедрение В.И. Буганова в XVIII век не было неожиданностью, случайностью, или хуже того – спекулятивным желанием поэксплуатировать ставшую актуальной тему. Это стало для него логическим продолжением исследовательской программы, начатой им на фактической основе одного столетия – XVII, - и продолженной для изучения аналогичных проблем другого времени. В.И. Буганов был вдумчивым историком и не мог не видеть некую однопорядковость явлений, свойственных обоим столетиям, хотя и развивавшихся в других условиях. И коли из «бунташных» народных волнений века XVII он смог усмотреть и увидеть определенное единство с могучими выступлениями века XVIII, объединив их в одну группу явлений под названием крестьянские войны, возникших на единой почве русского крепостничества, то не мог не усмотреть и единства процессов в эволюции системы государственного управления. Вот почему пристальное внимание к приказной системе логически трансформировалось в изучение особенностей реформ Петра I, с неуклонным укреплением абсолютной власти монарха. И это заставляет нас задуматься об оценке исследователем самой личности великого «реформатора» и его деяний. Опять же не обошлось без обращения к историографии и источникам. Не берусь судить, как возникла идея опубликовать отдельным изданием публичные чтения о Петре I С.М. Соловьева, но она была не случайной, когда в 1984 г. они вышли в серии «Памятники исторической мысли»[25], а ответственным редактором издания был В.И. Буганов. В любом случае очевидно, что он тщательно изучал взгляды велико[21]го историка на Петра. И уж, конечно, совсем не случайна в этой связи публикация всего годом позже книги датского историка Ханса Баггера «Реформы Петра Великого» в 1985 г. под общей редакцией и со вступительной статьей В.И.Буганова с характерным названием «Реформы Петра Великого» Х.Баггера и изучение истории России конца XVII- первой четверти XVIII вв.»[26]. Здесь мы уже наблюдаем пристальное внимание к эпохе Петра В.И. Буганова, ищущего ответы на явно исследовательские задачи. Ответы складываются не сразу, пройдет несколько, прежде чем В.И. Буганов опубликует об этом книгу «Петр Великий и его время» на русском языке в 1989 г. и в этом же году ее вариант «Петр Великий – личность и эпоха» на синхальском, немецком, словацком и арабском языках[27].

          Это было, пожалуй, последнее исследовательское внедрение В.И. Буганова в XVIII в. (если не считать «Полководцев»). Но как руководитель Центра источниковедения он внимательно отслеживал все работы своих сотрудников, касающиеся XVIII в. И автор этих слов тщится мыслью, что его книга по генеалогии уездного купечества была последней в библиографическом указателе В.И. Буганова, ответственным редактором которой он был.

           [21-22] ПРИМЕЧАНИЯ оригинального текста