Следственное дело А.И.Шейна под Воскресенским монастырем

Автор
Казакевич А.Н.

Аннотация

Ключевые слова

Шкала времени – век
XVII

Библиографическое описание:
Казакевич А.И. Следственное дело А.И.Шейна под Воскресенским монастырем // Исследования по источниковедению истории СССР дооктябрьского периода: сборник статей / Академия наук СССР, Институт истории СССР; отв. ред. В.И.Буганов. М., 1982. С. 152-169.

Текст статьи

[152]

А.Н.Казакевич

СЛЕДСТВЕННОЕ ДЕЛО А.С.ШЕИНА ПОД ВОСКРЕСЕНСКИМ МОНАСТЫРЕМ О ВОССТАНИИ МОСКОВСКИХ СТРЕЛЬЦОВ 1698 г.

           5 июня 1698 г· в Торопце восстали стрелецкие полки, находившиеся на пограничной службе. Они двинулись к Моск­ве, намереваясь расправиться о боярами - виновниками их бедственного положения, добиться удовлетворения своих требований. У стен Воскресенского Новоиерусалимокого монастыря они встретились о правительственными войсками, посланными на подавление восстания. В непродолжительном сражении 18 июня 1698 г. стрельцы были разгромлены. В этот же день А.С.Шеин начал следствие, которое закончи­лось в начале июля. Оно представлено лишь двумя делами, сохранившимися к настоящему времени - делом о челобитной восставших стрельцов и краткой Выпиской из огромного де­лопроизводственного комплекса следствия[1]. Во-первых, из показании стрельцов, которые отражены в выписке, видно, что подследственные еще не успели выработать тактику за­пирательства и прямого обмана[2]. Об этом свидетельствует тот факт, что стрельцы, по выражению Выписки, "облихова­ли"[3], т.е. выдали всех беглецов, бывших в Москве в апре­ле 1698 г. и отмеченных в росписи Стрелецкого приказа; следовательно, можно предположить, что и другие сведения о восстании, находящиеся в выписке, столь же достоверны. [153] Выписка представляет собою остаток весьма солидного архи­ва следствия А.С.Шеина, т.е. она в определенной степени уникальна·

           Выписка из розыска А.С.Шеина, была доставлена в Преображенский приказ из Разрядного приказа в 1721 г. Она была составлена в июле - августе 1698 г., что видно из датировки событии - "в нынешнем 7206-м году”, который заканчивался 31-м августа. В ней можно выделить следующие составные части;

           1. Журнал похода войска под предводительством А.С.Шеина к Воскресенскому монастырю (л. 2-8).

           2. Выписка из следственного дела № 1, начинающаяся выдержкой из грамот, присланных в полк А.С.Шеина относи­тельно производства следствия (л. 8-22).

           3. Выписка из следственного дела № 2, которая начи­нается с сообщения о грамоте из Стрелецкого приказа (по­лучена А.С.Шеиным 1 июля) относительно казни беглецов (л. 22-33).

           4. Выписка из следственного дела № 3, где отражены показания стрельцов относительно их письма А.С.Шеину (л. 34-45).

           5. Росписи казненных и сосланных в места предвари­тельного заключения и пр. (л. 46-51).

           Выписка начинается с описания похода к Воскресен­скому монастырю. Сначала цитируется указ от 11 июня 1698 г., в котором А.С.Шеину предписывается выступить в поход против восставших стрельцов[4]. В нем сообщается, что стрельцы отказались выполнить приказ правительства о переходе в "указные места" - города, где они должны были нести гарнизонную службу и ожидать дальнейших рас­поряжений начальства. Из него видно, что московским властям стало известно о том, что стрельцы выслали из своих полков командиров и вместо их выбрали своих то­варищей (по 4 человека в полку)[5]. Причиной появления указа, который был использован в Выписке, явились пока­зания капитанов четырех стрелецких полков, которые были допрошены в Разряде 11 июня. Так, капитан полка Ф.А.Кол[154]закова в своем допросе сказал: "В нынешнем в 206-м году июня в 6-м числе в Торопецком уезде на Двине реке, как сошлись вместе все четыре полки, и они де, стрельцы, у полковников знамена и пушки, и полковые припасы, и подъем­ные лошади, и денежную казну, и денщиков, и караульщиков отобрали, и слушать их ни в чем не стали. И полковники де им говорили, чтоб они шли в указные места с ними вместе, и они де им отказали - что де идут они к Москве, а в указные места не идут. А зачем в указные места не идут, того не сказали. И били в барабан зори и гасла, и подъем собою без полковничья ведома. И полковником, и подполковником, и капитаном от полков отказали, а выбра­ли из своей братьи ис пятидесятников и десятников и ря­довых по четыре человека ис полку, и они де их и судят, и за караул сажают. И те де стрельцы с знамены и с пуш­ки и со всякими полковыми припасы з Двины реки всех четы­рех полков пошли вместе, московскою большою дорогою"[6].

           В Записной книге Разрядного приказа за 1697-1698 гг., которую мы привлекаем для сравнения с Выпиской сохранив­шуюся в копии Г.Ф.Миллера, и начало стрелецкого восстания изложено довольно кратко[7]. Сообщается лишь, чтο стрельцы "указу в.г. учинились ослушны", в указные места, где они должны были продолжать свою службу, не пошли, "и винных свою братью стрельцов, которых за побег велено послать в разные города, не отдали"[8]. Возможно, что при снятии ко­пии с Записной книги Γ·Φ.Миллер не счел необходимым поме­щать в нее сообщение об указе 11 июня[9]. Но в отличии от Выписки, в Записной книге, сообщения которой о восстании заимствованы из материалов Разрядного приказа, присутству­ют упоминания о беглецах, которых должны были выдать пра­вительственным войскам восставшие стрельцы. По Книге, вос­стание произошло из-за того, что стрельцы отказались выдать тех из своих товарищей, которые ходили в Москву за жалова­нием; эта же версия прослеживается и в огромной массе до­кументов Разрядного приказа, в которых нет даже намека на то, что беглецу являлись в то же время и вдохновителями движения. Из Выписки, в которой мы встречаем ссылки на [155] документы Стрелецкого приказа, видно, что восстание про­изошло из-за того, что стрельцы отказались итти в "указ­ные места"; о беглецах было сказало лишь в описании следствия, при цитировании грамоты из Стрелецкого прика­за, в которой предписывалось допросить их как возмутите­лей, руководивших стрелецким движением.

           В столпах Разрядного приказа есть документы, сос­тавленные ранее 11 июня и повествующие о восстании. Поче­му не в Выписке и в Книге они не нашли своего отражения? Для ответа на этот вопрос нам необходимо обратиться к пер­вой отписке М.Г.Ромодановского, возглавлявшего тогда Нов­городский полк, в котором находились четыре полка москов­ских стрельцов, в Разрядный приказ, составленной 3 июня и поданой в последний 7-го[10]. Видно, что власти не удовлет­ворились первоначальными сведениями М.Г.Ромодановского и направили ему грамоту, где были изложены вопросные пункты, в соответствии с которыми боярин должен был составить вто­рую отписку, более вразумительную. Из отписок действитель­но неясно, идет ли речь о восстании, или о каких-то волне­ниях, связанных с отказом стрельцов выдать беглых; да и стрельцы, хоть и не выдали их, но все же пошли в "указ­ные места".

           Далее в Выписке, после сообщения об указе 11 июня, следует описание похода солдатских полков под руководст­вом П.Гордона, который вышел из Москвы 15 июня[11]. 16 ию­ня он был уже в Тушине, куда в этот же день подошел и А.С.Шеин.

           В Выписке при описании похода правительственных войск, направленных на подавление восстания, имеется ссылка на "ведомости" - "а по ведомостям против и тех противников итить и самому ему, боярину и большого пол­ку воеводе"[12]; "по ведомостям, что те ослушники и про­тивники стрелецкие полки прошли Волок Ламской"[13]. Эти документы сохранились в Разрядном приказе и представля­ют собою показания стремянных конюхов, которые выполняли сопряженные с риском обязанности разведчиков. Первое упо[156]минание о них мы находим под 8 июня 1698 г., еще до при­бытия капитанов в Разряд. В этот день был послан в раз­ведку конюх Тимофей Красный, обязанностью которого, как и других, было: "просматривать искусно, какие люди встре­чатца станут, и куда идут, и что говорят. Приехав во Рже­ву, разведать искусно, нет ли каких пришлых людей из стрельцов, и Иванов полк Черново во Ржеву пришел ли? И буде пришол, что стрельцов в том полку и в каком поведе­нии? А буде тот полк во Ржеву не пришол, а по ведомостям идет, и ему день или другой подаждать; а дождався, прос­мотреть искусно, в каком поведении тот полк. А самому ему с полковником, и с капитаны, и стрелцам не видатца и ничего с ними не говорить, изо Ржевы ехать к Москве на­скоро... Назад едучи, дорогою смотреть прохожих, кто и отколь идут или едут, и прислушать, что говорят"[14]. Это занятие было довольно опасным. Так, стремянный конюх Наум Кандауров 16 июня показал в Разряде, что близ села Погорелова его задержали стрельцы и стали допрашивать с пристрастием, видимо, догадываясь о его поручении ("знать де ты Преображенской солдат, или гонец, едешь для проведывания про нас"[15]) и жалея, что отпустили преж­него разведчика. Восставшие интересовались положением в Москве, но Н.Кандауров ничего определенного им не сказал. Дополнительной их обязанностью было задержание отдельных стрельцов и их незначительных групп, о чем свидетельству­ет упоминание в Выписке о присылке в полк А.С.Шеина четы­рех стрельцов с письмом, которых взяли именно стремянные конюхи. Посмотрим, как этот эпизод излагается в Выписке и Записной книге:

           Из приведенного сравнения видно, что в Записной книге отсутствует упоминание о П.Гордоне; нет в ней также ника­ких сведении о письме, с которым были посланы стрельцы. Получается, что стрельцы-делегаты восставших вели с А.С.Шеиным какие-то переговоры. Между тем, это далеко не так. А.С.Шеин (или составители Книги) не использовали при составлении документа весьма значительный отрывок текста первоисточника Выписки - от слов "и пришол он, боярин..." до "стали под слободою в дугах обозом"[18], в котором гово­рится о переговорах четырех стрельцов о Гордоном, а не о Шеиным.

           В Выписке далее сообщается о приходе войска А.С.Шеи­на 17 июня под Воскресенский монастырь и переговорах с восставшими в этот день генерала П.Гордона, переговорах и сражении 18 июня. В Записной книге все это значительно сокращено. Отсутствует в ней сообщение о посылке для пе­реговоров 18 июня кн. И.М.Кольцова-Мосальского.

           Как в Выписке, так и в Записной книге сообщается, [158] что первый выстрел был сделан артиллерией А.С.Шеина· Но из первого документа видно, что цель его заключалась в том, чтобы устрашить стрельцов[19], которые, однако, не испугались, и, в свою очередь, открыли огонь по прави­тельственному войску, убив при этом артиллериста-инозем­ца и ранив двух подьячих и солдата. Этого нет в Книге.

           Далее в указанных документах следует описание сдача отрельцов, одинаково в них изложенное. На этом заканчи­вается отписка А.С.Шеина, изложенная в Книге. В Выписке же под 18 июня сообщается о посылке в Разряд указанной отписки[20].

           Далее, во второй части Выписки в Книге передаются схожие по содержанию документы. В Выписке цитируются грамоты, полученные А.С.Шеиным 20 июня из Разряда и Стрелецкого приказа, по-видимому, с одними и теми же распоряжениям о производстве следствия[21]. В Книге же налагается более раннее по происхождению постановление боярской думы (от 19 июня 1698 г.) о посылке только од­ной грамоты из Разряда в Воскресенский монастырь (пере­дается ее содержание)[22]. В указанных документах предпи­сывается, прежде всего, допросить выборных, сведения о которых были получены в Разряде 11 июня от капитанов, а, установив их связи с другими лицами и выяснив намерения стрельцов, предать казни, и затем снять показания с 80 дру­гих стрельцов. На этом заканчивается изложение грамоты из Разряда в Выписке[23]. В Записной же книге далее следу­ет распоряжение о формировании конвоя из офицеров, сол­дат и монастырских служек (отсутствующее в выписке), а также "милостивое слово", написанное от имена Петра I и посланное А.С.Шеину 19 июня с окольничим кн· Ф.И.Шахов­ским, которыми а заканчивается в ней изложение документов, имеющих отношение к восстанию 1698 г·

           Из сравнения Записной книга а Выписки выясняется одна важная деталь. При составлении первой были исполь­зованы документы, находившиеся в Разрядном приказе. Для составления же второй брались документы подобного же [159] содержания, но принадлежавшие войску А.С.Шеина (или вер­нее, архиву Иноземского или Рейтарского приказов, судь­ей которых был упомянутый полководец). Доказательством этому служит разница в датировке одних и тех же докумен­тов. Так, А.С.Шеин, согласно Книге, писал отписку в Раз­ряд 19 июня; этот же документ датируется Выпиской 18-м числом; то же самое можно оказать и о распоряжении бояр­ской думы (соответственно датированных 19 и 20 июня). Эта разница объясняется тем, что документы, полученные учреждением, датировали временем их приема; документы же, отправленные А.С.Шеиным, датировались временем их от­правления.

           В Записной Книге, после описания восстания, следует ссылка на статейный список[24] похода А.С.Шеина и его след­ствия. Из нее видно, что окольничему Ф.И.Шаховскому (ко­торый ездил в Воскресенский монастырь с "милостивым сло­вом") было дано распоряжение составить этот список за приписыо дьяка Разрядного приказа И.Алферьева, который был с ним, и подать его затем Т.Н.Стрешневу. Рассматриваемая в настоящем исследовании Выписка не является оригиналом ста­тейного списка, так как такой приписи не имеет.

           В Выписке после излечения грамот следует подробное описание розыска. Вначале стрельцам была зачитана выдерж­ка из грамоты, в которой их призвали выдать руководителем движения. Затем по полковым спискам, не дошедшим до нас, производилась перекличка и опрос стрельцов, которые, по выражению Выписки, "облиховали" активных участников дви­жения[25]. У производивших перекличку были на руках росписи тех, кто бегал в Великий Пост в Москву, составленные в Стрелецком приказе. Как видно из Выписки, стрельцы назва­ли еще имена тех, кто подстрекал их идти к Москве, разда­вали порох и выполняли подобные же поручения. После ре­зультатов "облихованяя" следуют выписки из допросов обли­хованных - выборных четырех стрелецких полков, затем из показаний тех 27 стрельцов, которых они выдали как "пу­щих воров и завотчиков". Особо выделены показания стрель[160]цов полка А.А.Чубарова, В.Тумы, Б.Проскурякова, И.Шолудя­ка. 27 допрошенных, в свою очередь, выдали 16 человек, "бегавших" в Москву в великий пост 1698 г., выписка из показаний которых следует далее[26].

           Затем следует выписка из допросов 13 стрельцов, ко­торые в Выписке была выделены на том основании, что они, хотя и признали свое участие в сражении, но при этом не винились в том, что намеревались расправиться с боярами. Но, как обнаруживается из последующих допросов сентябрь­ского розыска, некоторые из них все же призывали стрель­цов, по приходе в Москву убить правителей. Так, С.Микифо­ров в розыске П.И.Прозоровского показал, что близ Волока Ламского А.Гусев, С.Телов, Н.Оруля говорили: "Хорошо бы управиться с боярами для того, что посылают их на службу непорядошно - не служба де, ни без службы, лишь волочат"[27]; указанная тройка числилась в списке 13 допрошенных в ию­не 1698 г. То же самое показал и стрелец Я.Рыбников[28].

           Далее в Выписке следует запись об казни 56 стрель­цов 22 и 28 июня 1698 г.

           Третья часть Выписки начинается с сообщения о гра­моте, присланной А.С.Шеину из Стрелецкого приказа, в ко­торой находилось распоряжение о казни, помимо руководите­лей движения, беглецов, чья роль как зачинщиков "бунта" к тому времени била вполне осознана правительством, ска­занный документ был получен 1 июля. В Выписке, в связи с этим, приводится роспись казенных беглецов, данные которой разнятся с другой росписью беглых, помещенной во второй части:

           [161] Затем, в третьей части Выписки сообщается, что 22 и 28 июня было казнено не 56 человек, а 48. В ней также более определенно говорится, что одни стрельцы были каз­нены за участие в побеге, другие - по розыску:

           Далее, третья часть выписки лучше и детальнее, хо­тя и не совсем полно, отразила показания стрельцов, о которых лишь мельком сообщается во второй части:

           Вторая часть Выписки, однако, не исказила смысл и передала лишь окончательный результат допроса, отражен­ный детально в третьей части.

           В третьей частя дополняются весьма существенным образом показания и других стрельцов. Так, в ней приводит­ся сообщение стрельца Д.Скобельникова о том, что "пушкарь стрелял в большой полк за ево истрастием"[33]. За это стре­лец был казнен ("И Митька за пушечную стрельбу, что он пушкарю велел стрелять поневоле, и за умысл о убиении бояр кажнен смертию"[34]). Между тем, во второй части его показания соединены с показаниями 26 других стрельцов че­тырех полков, которые были выданы выборными. Согласно 3 части, Д.Скобельников был выдан не выборными, а во время смотра ("на смотре оказали, что велел стрелять ис пушки пушкарю неволею Микитка Скобельников"[35])·

           После допросов стрельцов, помещенных после госуда­ревой грамоты следует новая выписка из показаний стрель­цов о письме, которое было подано четырьмя выборными 17 июня боярину А.С.Шеину. Она начинается с оглавления, в котором сообщается о подаче письма за подписями других стрельцов и об отсылке списка с него в Стрелецкий приказ [163] (это оглавление в Выписке находится на отдельном столб­це)[36]. Далее следует текст письма, которое почти полно­стью совпадает с тем экземпляром, который подал И.М.Кольцову-Мосальскому стрелец В.А.Зорин[37]. После него приво­дится выдержка из грамоты Стрелецкого приказа, в кото­рой предписывалось допросить стрельцов относительно со­общения письма стрельцов о том, что М.Г.Ромодановский собирался изрубить стрельцов по выходе их из Торопца (об этой грамоте в Выписке уже упоминалось выше; она, как известно, была получена вместе с грамотой из Разряда 20 июня). Согласно распоряжению, изложенному в этой грамоте, было допрошено 54 человека - десятники и пятидесятники, а также те, которые несли письмо. Особо выделены показа­ния сотенного полка А.А.Чубарова, И.Клюкина, пятидесятни­ка Ф.Е.Троицкого, рядовых П.Михайлова, Г.Иванова, а также А.Феоктистова и Я.Матвеева[38]. Как видно из содержания их показаний, особого следствия об истории составления пись­ма, как это наблюдалось в отношении челобитной, не произ­водилось. Об этом, в частности, свидетельствует помещен­ная в Выписке выдержка из допроса стрельца Г.Иванова. Пос­ле его показаний следует сообщение о его казни за "воров­ство", а за что - и то писано выше сего". Действительно, мы находим его имя в той части Выписки, где передаются допросы стрельцов, которые признавались в бунте, но не сознавались в своем намерении убить бояр[39]. В показаниях Ф.Е.Троицкого находятся сведения не только о содержании и истории составления стрелецкого письма. Составитель рассматриваемой части Выписки передал, по-видимому, весь его допрос, поменяв местами его части - распросные и пы­точные речи. Содержание его распросных речей близкой к показаниям Л.Шолудяка и А.Маслова, находящимся в треть­ей части Выписки:

[164]

           Из сравнения выясняется, что их показания о походе составляли особую группу, тем не менее соединенную с пер­выми в недошедшем до нас подлиннике следственного дела под Воскресенским монастырем. Наконец, следует отметить и тот факт, что начало общего ответа 54 допрошенных о письме сход­но с показаниями выборных во второй части Выписки:

           Далее, после выписок из показаний о письме помещены росписи стрельцов, посланных в места их предварительного заключения - в разные монастыри и города. Известно, что были составлены именные списки 1987 стрельцов, но они не сохранились. Впрочем, восстановить их содержание довольно легко по соответствующим материалам, находящимся в начале столпов сентябрьского, октябрьского и январского розысков 1698-1699 гг. Не сохранились росписи церковной утвари, денежной казны, оружия, боеприпасов и прочего имущества восставших полков, посланного в Стрелецкий приказ с со­путствующими отписками и расписками[45]. Завершается Выпис­ка сообщением о заключении в Воскресенском монастыре В.А.Зорина и трех других стрельцов для предстоящего розыс­ка "по особному делу до указу великого государя"[46]. Нет никакого сомнения, что под ним составители Выписки имели в виду новое следствие о челобитной стрельцов, поданой В.А.Зориным 18 июня.

           Как видно из материалов последующих розысков, Выпис­ка не использовалась при проверке данных сообщенных стрельцами на следствии. Для этого следователя предпочи­тали обращаться к первоисточникам, которые были положены в основу рассматриваемого документа. Выше было упомянуто о существовании особого разборного списка, о котором сообщал пятидесятник полка А.А.Чубарова, Я.Алексеев. В ходе октябрьского розыска 1698 г. при допросе стрельца В.С.Богданова возникла необходимость для проверки фактов, им изложенных, обратиться к материалам розыска под Воск­ресенским монастырем ("А в книгах, каковы присланы в Стрелецкой приказ из Иноземского приказу, написано:Афо- насьева полку Чюбарова стрелцы 5 человек[47] в противность под Воскресенским ранены, и от ран померли, и в том чис­ле написан вышеписанный стрелец Васка Софронов прозвище Богданов"[48]). В материалах розыска Ф.Ю.Ромодановского [166] есть ссылка на "столп розыскных дел" Иноземского приказа; из него приводятся цитаты относительно результатов "раз­бора" после сражения, в которых сообщается о стрельцах В.Романове, М.Л.Брагине, Т.Максимове, "облихованных" своими товарищами - первые двое были на Москве в челобит­чиках, третий же бежал из полка и остался в Зубцове. Ссыл­ку на материалы розыска А.С.Шеина мы встречаем в д. 12/91 - в списке малолетних стрельцов, битых кнутом. Некоторые из них, как сообщается в деле, сказали, что они уже были наказаны под Воскресенским монастырем. Для проверки был послан запрос в Иноземский приказ, а также и в Стрелец­кий, откуда и выслали соответствующую выписку из розыск­ного дела.

           После январского розыска 1699 г. должна была после­довать казнь стрельцов С.Чуры и И.Оконнишникова. На ее месте они заявили, что в восстании они не участвовали, так как сдались стремянным конюхам, посланным из Тушина для разведки. От казни они были немедленно взяты, после чего следователи розыскали конюхов, которые подтвердили показания стрельцов; также были представлены выписки из следственного дела под Воскресенским монастырем, где сообщалось о результатах смотра после сражения 18 июня. Для этой цели просмотрены были и особые списки тех, кто приходил перед сражением к шатру А.С.Шеина или П.Гордона и там записывался ("А про Сенку Чуру всем полком стрелцы на смотре сказали, что он, Сенка, бежал з дороги и по той сказке он, Сенка, написан з беглыми. А з дороги они, Сен­ка и Невка, из своево полку ушедши, в большом полку в разрядном шатре не объявливались, и записка им в том, и распросных речей не было"[49]). Подобные же ссылки на не­сохранявшиеся дела розыска под Воскресенским монастырем мы встречаем после показаний стрельца А.Булатного от 27 сентября l698 г.[50] Таким образом, в результате исследова­ния выясняется следующее. Выписка из следственного дела под Воскресенским монастырем является ценным и уникальным источником, что видно из ее сравнения с Записной книгой Разрядного приказа за 1697-1698 гг. В ее основу была по[167]ложена не только делопроизводственная переписка, но и колоссальный массив следственной документации, к тому времени еще окончательно не обработанной. Выписка дает возможность восстановить ход следствия, его основные этапы - смотр, где были выявлены руководители движения, и собственно розыск, во время которого допрашивались "пущие воры и бунтовщики", и другие стрельцы, принимав­шие активное участие в восстании. Выписка не отразила никак следственное дело о челобитной московских стрель­цов - программного документа восставших.

           [167-169] ПРИМЕЧАНИЯ оригинального текста