Духовная грамота митрополита Алексея (К изучению раннего завещательного акта Северо-Восточной Руси)

Автор
Семенченко Г.В.

Аннотация

Ключевые слова

Шкала времени – век
XIV

Библиографическое описание:
Семенченко Г.В. Духовная грамота митрополита Алексея (К изучению раннего завещательного акта Северо-Восточной Руси) // Источниковедческие исследования по истории феодальной России / Академия наук СССР, Институт истории СССР; отв. ред. В. И. Буганов. М., 1981. С. 7-28.

Текст статьи

[7]

Г.В.Семенченко

ДУХОВНАЯ ГРАМОТА МИТРОПОЛИТА АЛЕКСЕЯ /К ИЗУЧЕНИЮ РАННЕГО ЗАВЕЩАТЕЛЬНОГО АКТА СЕВЕРО-ВОСТОЧНОЙ РУСИ/

1

           Настоящую работу автор считает продолжением изучения оживленно обсуждаемой в последние десятилетия проблемы раннего русского акта.[1] Он считает целесообразным обра­тить большее внимание на региональный аспект проблемы - проследить некоторые особенности становления письменно­го частного акта в различных районах страны.

           Статья исследует самое раннее из дошедших до нас ча­стных завещаний Северо-Восточной Руси - духовную грамоту митрополита Алексея. Ставится задача систематически изу­чить особенности происхождения, формы и содержания этого завещания и на основе полученных данных попытаться рекон­струировать раннюю историю письменного завещания /а в бо­лее широком плане - частного акта/ на Северо-Востоке Ру­си /примерно в пределах бывшей Ростово-Суздальской зем­ли/.

           Есть фототипическое воспроизведение подлинника гра­моты и списка с нее, хранившихся в ризнице Чудова монас­тыря,[2] и списки с духовной ХVI[3] и ХVII[4] вв. Духовная Алексея неоднократно публиковалась.[5] Работа по анализу [8] имеющихся в различных вариантах текста разночтений и ре­конструкции текста, а также по характеристике внешних особенностей подлинника завещания проведена И.И.Смирно­вым и И.А.Голубцовым.[6]

           И.М. Снегирев датировал документ "ХIV в."[7] ; М.Н.Ти­хомиров и И.И.Смирнов - временем "не позднее 1377 г."[8], а И.А.Голубцов и Л.В.Черепнин - "около 1377 г."[9]; Ю.Г. Алексеев - "70-ми годами ХIV в."[10]

           Алексей умер 12.II.1378 г.[11] Ясно, что его завещание писано до 12.II.1378 г. В документе упомянут Чудов монас­тырь[12]. Большинство исследователей считает датой его основания 1365 г.,[13] ссылаясь на сообщаемое летописями под 1355 г. известие о заложении на Москве каменной церкви Михаила Чуда[14]. Но в завещании упомянут монастырь, а ле­тописи под 1385 г. говорят о закладке церкви Михаила Чу­да. Лишь Никоновская летопись и Степенная книга упомина­ют слово "монастырь" в сообщении о закладке церкви в 1365 г.: "...заложи церковь камену внутри града Москвы бывшего чудеси в Колосаех, еже есть в Хонех, от архис­тратига Михаила, и глаголется Чудовский монастырь, и единого убо лета начата и окончаша и освещаша тую цер- коеь".[15] Но слово "глаголется” указывает, что речь о "мо­настыре" ведется в настоящем /по отношению к Никоновской летописи и Степенной книге/ времени, т.е. применительно к ХVI в., а не к 1365 г. Таким образом, прямых данных для отождествления даты основания церкви с датой осно­вания монастыря нет.

           По мнению И.Е.Забелина и Л.И.Ивиной, Чудов монастырь скорей всего основан в 1357-1358 гг. в честь излечения Алексеем от слепоты дочери хана Тайдулы.[16] Но здесь ка­жется странным, что между основанием монастыря и пост­ройкой церкви при нем прошло целых 7-8 лет. К тому же [9] гипотеза И.Е. Забелина и Л.И. Ивиной никак на подтвержда­ется источниками. Только Тверская летопись сообщает о постройке церкви Михаила Чуда вслед за сообщением о по­ездке в Орду Алексея в 1357 г. и об излечении им от сле­поты Тайдули.[17] Но в данном случае летописец просто от­казывается от погодного изложения событий, связанных с деятельность») Алексея: это ясно из того, что далее под тем же 1357 г. он повествует о событиях конца -лизни Але­ксея /1377-1378 гг./ - его попытке назначить своим пре­емником Сергия Радонежского, смерти, похоронах.[18] Другие летописи ни под 1357 г., ни под ближайшими к нему года­ми /до 1335г./ не намекают ни на строительство церкви Михаила Чуда, ни на основание Чудова монастыря.

           По В.Б.Кобрину, Чудов монастырь основан в конце 50-х - начале 60-х гг. ХIV в.[19], по И.У.Будовницу - в 1366 г.[20] Последняя датировка, на мой взгляд, имеет некоторые осно­вания. Житие Алексея сообщает, что сначала была заложе­на церковь, а затем на ее основе "за 12 лет" до смерти митрополита, т.е. в начале 1366 г., был создан монас­тырь.[21] Житие Алексея не всегда сообщает достоверные факты.[22] Но выглядит вполне правдоподобно, что после ос­вящения церкви Михаила Чуда, состоявшегося, очевидно, около 6.IX 1365 г. /6.IX - день чуда Михаила Чудотворца в Колосаех[23]/ прошло некоторое время для создания на ее основе где-то в начале 1366 г. Чудова монастыря. Основа­ние монастыря именно в начале 1366 г., кажется наиболее вероятным, во-первых, в силу того, что в начале 1378 г. - 12.II - умер Алексей. Следовательно, время "за 12 лет" до смерти Алексея это - именно начало 1366 г. Во-вторых, обратим внимание, что троицкий обиходник 1533-1547 гг. называет 26.III днем празднования Собора архистратига Ми­хаила.[24] Возможно, следовательно, что Чудов монастырь [10] /монастырь Михаила Чуда/ основан как раз где-то около 26.III.1366 г.

           Итак, завещание Алексея следует датировать 26.III. 1366 г. - 12.II.1378 г. Притом, на мой взгляд, вероятнее его составление ближе к 26.III. 1366 г. По житию Алексея даче монастырю "... сел, и людей, и озер, и пажитей... на потребу братии" была последним шагом /после строи­тельства церкви, украшения ее, постройки трапезы и ка­менных погребов/ в создании монастыря.[25] Именно о пере­даче сел в Чудов монастырь и говорит завещание Алексея[26]; причем, согласно описи древнейших документов монастыря, иных документов от Алексея туда не поступало.[27] В самом тексте духовной нет характерных для составляемых при смерти завещаний формул о написании документа "отходя сего света", "в конце живота", "при своем животе" и т. д.[28] Алексей пишет завещание "целым своим умом".[29] Эта формула, обозначающая психическую полноценность завеща­теля, обычно не является спутником предсмертного состоя­ния.[30]

           Стремление Алексея сразу обеспечить монастырь землей и рабочей силой объяснимо. С 50-х гг. ХIV в. развертыва­ется реформа русской церкви. Начинается постепенный пе­реход от особножитных монастырей, существующих преимуще­ственно на денежные и натуральные милостыни богатых по­кровителей, к обшежитным монастырям, существующим в ос­новном за счет обладания землей и рабочей силой.[31] Чудов монастырь с самого начала задумывался как общежитный.[32] Реальное обеспечение его землей и рабочей силой задолго до смерти Алексея ничуть не противоречит праву завещате­ля пожизненно владеть передаваемыми по духовной вотчина- ми: ведь Алексей создавал Чудов монастырь "себе", рас[11]сматривал его как место жительства и захоронения.[33] Объяснимо и написание Алексеем завещания с целью обе­спечить землей монастырь. Уже отмечалось, что письмен­ный частный акт первоначально служил обоснованием от­чуждения родовой или волостной собственности за преде­лы рода или волости.[34] Алексей был представителем бо­гатого и влиятельного боярского рода Бяконтовых. Его родичи[35] могли после смерти Алексея выдвинуть пре­тензии на отказанные митрополитом в Чудов монастырь московские и переяславские вотчины[*] , тем более, что большинство их, вероятно, были родовыми /доставши[12]мися от отца/.[**]

           Вступительная часть духовной Алексея содержит достаточ­на составные части: богословие[***], [13] интитуляцию[****], формулу с написании документа "целым сво­им умом"[*****]. Достаточно традиционен документ и по содер­жанию основной его части /передача в монастырь земли и рабочей силы/.

           Традиционность построения завещания Алексея естест­венна и объяснима, если вспомнить, что ко второй полови­не ХIV в. завещание на Руси имело уже немалую историю. На Северо-Западе Руси письменные завещательные распоряжения известны, во всяком случае, с ХIII в. /более ранний период - ХII в. - пока дискуссионен[36]/. От первой половины ХIV в. до нас дошли и завещания Северо-Восточной Руси - духовные грамоты князей московского дома.[37]

           Тем не менее в ряде аспектов завещание Алексея весьма своеобразно. Его богословская формула очень специфична?[******] [14] Нет клаузул об "отце духовном" и о душеприказчике Алек­сея /хотя из текста видно, что его функции .выполняет ве­ликий князь, которому "приказывается" основной объект завещания - Чудов монастырь/.[38] Слабо разработана зак­лючительная, удостоверяющая часть грамоты. Имеется пе­чать, но нет указания на писца грамоты и послухов при ее составлении[39]- компонентов, которые в ХV в. считались важными признаками подлинности документа.[40] Все это по­зволяет предположить, что формуляр письменного частного завещания на Северо-Востоке Руси еще не сложился окон­чательно.

           Духовная Алексея интересна как один из немногих до­кументов, позволяющих заглянуть внутрь феодальной вотчи­ны ХIV в., выявить особенности ее функционирования. Ее текст сообщает: "А все те села даю с серебром и с полов­ники и с третники и с животиною. А что моя челядь в се­лах, а на них серебрецо, и не похотят служити, и кто ку­да похочет, и тем воля, отдав серебрецо, в кто рост дает, тем воля же".[41] Эта статья стала предметом полемики. И.И. Смирнов и Ю.Г.Алексеев отождествляют "челядь", на которой лежит "серебрецо", с "половниками" и "третниками".[42] Л.В. Черепнин полагает, что "половники" и "третники" - крес­тьяне, платящие натуральные оброки из расчета половины /"половники"/ и трети /"третники"/ урожая, "челядь" - хо­лопы» а "серебрецо" на "челяди" - окуп, который нужно выплатить для выкупа на свободу.[43]

           В отрицании тождества "половников" и "третников" с "челядью", на мой взгляд» Л.В.Черепнин прав. "Половники" к "третники" текстуально противопоставляются "челяди"; села даются с "серебром и с половники и с третники"; при это "серебрецо" лежит, как подметил Л.В. Черепнин, не на "половниках и третниках", а на "челяди".[44] К тому же они [15] выполняют различные функции в хозяйстве. Половники и тре­тники известны /преимущественно по документам новгородско­го происховдения/ как крестьяне,работающие под условием платы "половины" или’'трети" урожая. В то же время "челядь" выполняет барщинные работы /"служит" за "серебрецо"/.[45]

           Схожие категории вотчинного населения рисует жалован­ная грамота Ивана Калиты печерским сокольникам,по которой освобождаются от дани они сами и их люди - "...что у них третники и наймиты, кто стражет на готовых конех, а в кунах ..."[46]. "Третники" жалованной грамоты, на мой взгляд, соот­ветствуют "третникам" и "половникам" завещания митрополи­та Алексея: в обоих документах речь идет о крестьянах, вып­лачивающих натуральную ренту в виде "трети" или "половины" урожая.[47] Задолжавшие /"в кунах"/ "наймиты", работающие на барщине на "готовых конях" соответствуют, видимо, служащей за "серебрецо" "челяди" духовной Алексея.[48] Мысль о тожде­стве "наймитов" с "челядью" подтверждает,на мой взгляд, ст. 29 "Правосудия митрополичьего", относящегося, вероятнее все­го, к ХIV в.[*******] : "А се стоит в суде челядин-наймит, не похо[16]чет быти у осподаря, несть ему вины, но дати ему вдвое задаток; а побежит от осподаря, выдати его осподарю в полницу".[49] "Наймит" здесь - синоним "челяди? "Челядия- наймит" ст. 29 - должник, могущий порвать зависимость уп­латой долга со 100%-ным "ростом".

           По мнению Л.В.Черепнина, "челядь" Алексея - холопы, выкупающиеся на свободу.[50] Но принадлежность "челяди" митрополиту и передача ее монастырю /ведь если "сереб­рецо" или "рост" не уплачены, "челядь" продолжает слу­жить новому хозяину - Чудову монастырю/ заставляет усо­мниться в тождестве "челяди" Алексея с холопами. Цер­ковь в ХIV-ХV вв. не поощряла рабовладение, а в церков­ных вотчинах этого времени холопий труд обычно не при­менялся.[51] Отрицание тождества "челяди" Алексея с холо­пами заставляет скорректировать и трактовку Л.В.Череп­ниным "серебреца", как платы за освобождение. С другой стороны, есть доля истины в трактовке И.И.Смирновым "се­ребреца", как долга, кабальной ссуды.[52] Кабальный хара­ктер "серебреца" подчеркивается наличием "роста" с него. Но и в концепции И.И.Смирнова можно согласиться не со всем. В формуле "... и кто куда похочет, тем воля, отдав серебрецо, а кто рост дает, тем воля же", он видит ука­зание на две категории должников - работающих за "сереб­ро" под условием отработки "роста" и уплачивающих как основную сумму долга, так и "рост” на нее.[53] Это объяс­нение можно было бы принять, если бы речь шла об услови­ях работы в хозяйстве. Но речь идет об условиях ликвида­ции зависимости "челяди", о полном расчете с кредитором. Для полного расчета в обоих случаях необходимо уплатить определенную сумму денег. В первом случае это "серебре­цо" /в данном случае этот термин является аналогом сло­ва "истина", обозначающего величину полученной ссуды/, [17] во втором - "рост".[54] Следовательно, предполагается,что с другой частью долга - с "ростом” в первом случае и с "серебрецом" /"истиной"/' во втором - должник уже рассчи­тался другим способом - "службой", отработкой. Практика кредитно-долговых отношений знает не только уплату день­гами "истины" при отработке "роста", но и уплату деньга­ми "роста" при отработке "истины".[55] И, думается, в обоих случаях мы имеем дело с должниками Алексея, но одни из них отрабатывают "истину" /"серебрецо"/ и уплачивают день­гами "рост", а другие отрабатывают "рост" и уплачивают "истину" /"серебрецо"/.

           Каково же происхождение "серебреца", закабалявшего "челядь"? Среди закабаленной "серебрецом" "челяди" мог­ли быть обедневшие и залезшие в долги "половники" и "трет­ники". В ее состав могли входить и выкупленные Алексеем из полного рабства холопы /в долг в этом случае превра­щалась выкупная сумма/. Выкуп холопов из полного рабст­ва вплоть до конца ХV в. в довольно широких размерах осуществлялся монастырями и митрополичьей кафедрой.

           Ряд жалованных грамот 30-80-х гг. ХV в. содержит формулу об освобождении на определенный срок от пошлин монастырских "окупленных людей"[56], Л.В.Черепнин считает их выкупившимися холопами и задолжавшими крестьянами,[57] И.И.Смирнов видит в них закабаленных крестьян,[58] а С.Б. Веселовский и А.А.Зимин - выкупленных церковью рабов.[59] Последняя точка зрения, на мой взгляд, ближе всего к ис­тине. Во-первых, большинство жалованных грамот с форму­лой об "окупленных людях" дано Кирилло-Белозерскому мо­настырю, который выкупал полонянников.[60] Во-вторых, од­на из жалованных грамот, данная в Галиче в 1477г., пря­мо говорит о невзимании пошлин с людей "купленных пол­ных", т.е. с выкупленных холопов.[61] [18] Думается, выкупал холопов из полного рабства в Трои­це-Сергиев монастырь. В двух троицких актах конца 20-х - начала 30-х гг. ХV в. упомянуто "головное серебро".[62] По убедительному, на мой взгляд, предположению В.М.Па­неяха, этот термин связан с формулой "выдать головой до искупа".[63] Скорей всего, именно выкупленные монастырем из полного рабства холопы отрабатывали "до искупа" вы­купную сумму.

           Сохранились и иные известия о выкупе холопов на сво­боду деятелями церкви. Митрополит Фотий в начале ХV в. упоминает "людей купленных в дома церковные".[64] Деньги на выкуп из рабства давал Дионисий Глушицкий,[65] для стро­ительства Успенского собора /60-е гг. ХV в./ холопов из рабства "искупал" митрополит Фотий.[66]

           В составе "челяди" Алексея скорей всего значительно преобладали выкупленные из полного рабства люди. На эту мысль наталкивает уже сам термин "челядь", возникший именно для обозначения рабов.[67] Обратим внимание и на уже отмечавшуюся близость "челяди" Алексея с "челяди­ном-наймитом", ст. 29 "Правосудия митрополичьего". Бли­зких к "челяди" Алексея "челядинов-наймитов" следующая - 30-я ст. "Правосудия" называет "закупными наймитами": "Аще ли убиет осподарь челядина полного, несть ему ду­шегубства, но вина есть ему от бога, а закупного ли най­мита, то есть душегубство".[68] Но "закупной наймит" бли­зок к "закупу" "Русской Правды", который как раз и есть выкупающийся из зависимого, полурабского состояния /по­средством уплаты "искупной суммы" с "ростом", "наймом", "лихвой"/ человек.[69]

           На мысль о преобладании в составе "челяди" Алексея выкупленных Алексеем рабов над задолжавшими крестьянами наводят и соображения общего характера. Обеднение и за[19]кабаление в широких размерах крестьянства относится, ви­димо, все же лишь ко второй половине ХV - началу ХVI вв. и связано с зарождением и развитием кабального холопст­ва.[70] Очевидно, отсутствие полных холопов в церковных владениях, с одной стороны, и сложность привлечения до конца ХV в. к барщинным работам крестьян, с другой[********], породили потребность церковных корпораций в промежуточ­ной между крестьянином и холопом фигуре "челядина", вы­купленного из рабства. Он переставал быть полным холо­пом в смысле юридическом /мог освободиться, заплатив с пропентами выкупную сумму, в какой-то мере был защищен законом/[*********] и социально-экономическом /способность рас­платиться предполагает наличие своего хозяйства, а пол­ные холопы в большинстве своем до конца XV в. сидели на месячине/[**********]. Служа новому господину до погашения выку­пной суммы /становящейся долгом/ с процентами, он поз­волял решить проблему рабочей силы для выполнения бар­щинных работ и в то же время соблюдать нормы приличия, вытекающие из тезиса о нежелательности использования тру­да полных холопов в церковных вотчинах. Так как "челядь" [20] Алексея образовалась, видимо, в основном из выкупленных им холопов, при определении "серебреца” следует синте­зировать мнения И.И.Смирнова и Л.В.Черепнина, определив его как долг, образовавшийся преимущественно на базе вы­купа митрополитом холопов из полного рабства.

           Итак, в хозяйстве Алексея сосуществовали натурально- оброчные платежи и отработочная рента. Соотношение этих форм эксплуатации подвластного населения установить не­возможно, поскольку неизвестно соотношение между "полов­никами", "третниками" и "челядью".

           В хозяйстве Алексея определенную роль играет "сереб­ро", "серебрецо": он покупает села, приобретает за деньги рабочую силу. Но неясно, в какой мере этот факт отражает связи вотчин митрополита с рынком. Деньги приходили к Але­ксею и из других источников как к главе церкви и факти­ческому руководителю московского правительства.

           В вотчинах Алексея имелись хлебопашество, скотоводство, бортничество, садоводство, возможно,рыболовство и иные про­мыслы.[***********] Соотношение этих отраслей между собой установить [21] невозможно.

           Интересна формула о передаче сел в монастырь "с по­ловники и третники".[71] Документы ХV в. обычно передава­ли села и деревня с "хлебом","серебром", "данью", "судом", холопами и т.д., но не с крестьянами, которые сохраняли еще право выхода.[72] Алексей же передает свои земли с крестьянами. Думаю причину этого следует искать не толь­ко в отмечавшейся уже выше неразработанности формуляра духовной Алексея, но и в том, что уходы из сел Алексея были явлением, во всяком случае, нетипичным. Едва ли в ХIV в, или ранее выход был запрещен.[73] Но из духовной Алексея можно заключить, что в 60-х гг. XIV в. в Москов­ском и Переяславском уездах, где расположены ветчины Алексея, крестьянское население на практике довольно ус­тойчиво связано со своими землями. Возможно, это объяс­няется тем, что в 20-е - 60-е годы ХIV в. Московское кня­жество было, пожалуй, самым спокойным местом на Руси, что и обеспечивало оседлость проживающего тем населения.

2

           Духовная Алексея - самый ранний из дошедших до нас частных актов Северо-Восточной Руси.[74] Анализ формуляра и содержания его говорит о сравнительной неразвитости еще в Северо-Восточной Руси завещательного письменного распоряжения и частного акта в целом. Эта мысль подтвер­ждается и историей функционирования княжеских канцелярий. Акты государственного происхождения появляются обычно раньше частных актов,[75] и в этой связи примечательно, что деятельность московской княжеской канцелярии отмечается источниками лишь с начала ХIV вв.[76] Очевидно, несколько позже - ближе к середине ХIV в. - начинает утверждаться и письменный частный акт. Это говорит о дальнейшей фео­дализации волостных крестьянских земель, постепенном фор[22]мировании развитых феодальных отношений.[77] Весьма воз­можно, что феодализация общества была приостановлена и даже отброшена назад татаро-монгольским нашествием. Ес­тественно, что в наименьшей степени этот процесс проявил­ся в новгородских землях, почти не подвергшихся татаро- монгольскому разгрому. Эту мысль высказали уже А.А.Зи­мин /при изучении холопства/[78] и А.Д.Горский /при изу­чении борьбы за землю[79]/. Ее подтверждает и настоящая статья: неразвитость завещательного акта на Северо-Вос­токе Руси во второй половине ХIV в. контрастирует с до­вольно широким распространением письменного завещания на не подпершихся ордынскому разорению новгородских зем­лях уже в ХIII в.[80]

           Данные нашей статьи представляют определенный инте­рес для оживленно ведущейся в нашей литературе полемики о времени появления частного акта на Руси. Они позволяют предположить, что даже если зарождение частного акта и относится к раннему периоду - к XII в., то процесс утвер­ждения и широкого распространения его в подвергшихся ор­дынскому нашествию землях Северо-Восточной Руси /Росто­во-Суздальский край/ был, во всяком случае, прерван этим погромом и возобновился примерно с середины ХIV в.

           [22-28] ПРИМЕЧАНИЯ оригинального текста